Не приближайтесь ко мне (СИ)

Черные глаза смотрели так пронзительно, они, словно тончайшие нити паутины, мягко обволакивали ее всю, закутывая в кокон, делали девушку беззащитной и своей. Гермиона снова пришла в смущение и одновременно обрадовалась, причин для последнего она не нашла, да и никакой логики это снова не поддавалось. Только любовь…

Гермиона посмотрела на старинную книгу в его руках и прочитала указанный им абзац, в котором чернилами по папирусу написано о магии на снах, досконально описаны методы влияния, рассказано об опасности и прекрасная демонстрация отсутствия мер борьбы с этим. Значит, придется спать вместе. Ох, не обнять бы его ненароком, как в первую ночь.

— Так что я не отпущу тебя к себе. Глупо надеяться… — протянул он с приподнятыми уголками губ, словно старался сдержать улыбку.

— Почему ты улыбаешься? — возмутилась вновь девушка. Она не видела ничего забавного.

— Блоки, Гермиона, блоки…

Тон был таким задорным, что Гермионе пришлось взять всю свою волю в кулак, чтобы: во-первых, поставить ментальные блоки; во-вторых, не улыбнуться; ну и в-третьих, возмущенно топнуть, дабы отогнать любые намеки на ее актерство. Она ушла в спальню к нему и легла в свежую кровать. Легкий запах мяты обладал успокоительным свойством, причем с легкостью погружал в сон. Но не сегодня и не Гермиону. Она, натянув одеяло до самого носа, лицезрела потолок. И отчего у магов такие высокие стены? Величественно. А для внимания Гермионы это было важной составляющей сегодня. Любая мелочь входила в ее наблюдение. И плевать, что часы шли неугомонно быстро - спать не хотелось. То ли страх старого кошмара не давал ей покоя, то ли отсутствие Северуса интриговало - заснуть она никак не могла.

Послышалась открывающаяся дверь, а уже через несколько секунд матрас прогнулся под весом мужчины.

— Все-таки решила наброситься? — он изогнул свою бровь и хмыкнул. Издевался. Гермиона фыркнула и повернулась к нему, подперев голову рукой.

— Ты тихо ходишь, словно левитируешь, — сказала Гермиона, и добавила в качестве пояснения — Зелья не помогают мне, да и не удивительно. Что они сделают против такой магии? В общем, заснуть я не могу.

Из окна подул свежий ветерок, впуская запах ночи и сладкой сырости зелени. Северус повернулся к ней и ответил:

— Привычка. Человек теряет свое самообладание, затрачивая ценные секунды на анализ моего шага. Это дает мне преимущество.

— Интересно, — задумалась она. Лунный свет освещал их лица, так что они спокойно поддерживали зрительный контакт.

— Почему ты стала зельеваром? По тебе плачет каждая академия Британии.

Большие карие глаза, расширенные от удивления, могли о многом сказать, но девушка предпочла сообщить все сама.

— Так, значит, Северус Снейп признает мои таланты?! Я не так уж и плоха в этом искусстве?!

— Хмм, — протянул мастер зелий, представляя ее дальнейшую гневную триаду, — ты была самой лучшей ученицей за всю мою преподавательскую деятельность, заучка Грейнджер.

Глаза злобно прищурились, и Гермиона всем корпусом подалась вперед.

— И ты всё-это время обзывал меня НЕ-ВЫ-НО-СИ-МОЙ ВСЕЗНАЙ-КОЙ, принижал мои таланты, сухо ставил превосходно, а в тайне считал ЛУЧШЕЙ?! Да ты знаешь, как я лопатила книги?! Как старалась, чтобы меня оценили, как хотела всю жизнь варить зелья?!

С болезненным отчаянием она смотрела на него и поджимала свои губы, еще сдерживаясь. Если бы не темнота, то можно бы ставить ставки на тотализатор, что ее лицо окрасилось яростной краской. Но ей было плевать. В груди сильно билось сердце от возмущения. Она, видите ли, лучшая ученица! ЛУЧШАЯ!

Внезапно ее заключили в объятия и прижали к себе. Тщетно она старалась брыкаться.

— Отпустите меня, профессор Снейп! — но он лишь покрепче сжал кольцо своих рук и притянул к себе, пряча мягкую улыбку в ее макушке. Со временем она сдалась и даже успокоилась. Он был сильнее ее, посему тщетны все старания. Гермиона молчала.

— Я знаю, — проговорил он,— еще более я знал, как Темный Лорд жестоко расправлялся с лучшими умами мира, видя в них соперников.

Гермиона замерла от неверия.

— Ты защищал меня… — и в миг ее краска на лице приобрела другие причины. Стыдно стало за то, что она считала его завистливым слизеринцем, который признал бы ее правоту, будь она студенткой его факультета.

— Да нет, что ты! Хотел скушать на завтрак, а Поттера на ужин.

Гермиона хмыкнула.

— Спасибо, — прошептала девушка, прижимаясь к нему чуть плотнее, на что Северус сухо буркнул “Спи”.

Ей не приснились кошмары этой ночью. Сон был крепок.

***

Гермиона стояла в лаборатории и нарезала полынь. Губа нервно покусывалась, а девушка никак не могла избавиться от воспоминаний их последней совместной готовки, которая завершилась переходом в спальню.

— Не думай об этом, — строго запретил зельевар.

— Я же просила не читать…

Ее прервал тот же сдержанный тон:

— Этого и не нужно делать — у тебя все на лице написано.

— Зато ты невозмутим. Неужели тебя ни капли не тревожат эти воспоминания об этом столе?

Северус вздохнул и прикрыл глаза, словно успокаиваясь.