Не придумал (СИ)

— Это получается… — Дойчлянд задумался, — ты бывшая девушка нынешнего парня моей бывшей девушки.

— О-о-о, — разочарованно протянула Марта, — можно сказать и так, хотя это и не очень приятно для меня звучит: «ты – бывшая девушка».

— Ай, прости пьяного дурака! — прижал руки к левой стороне груди Дойчлянд. — Пойдём, дёрнем пивка ещё, раз у нас тут клуб одиноких сердец.

 

И они пошли. И дёрнули. А потом Дойчлянд вообще забыл, что происходило всю оставшуюся неделю.

17 августа

Дойчлянд кое-как разлепил веки, но Солнце уже караулило его, прячась за огромными незанавешенными окнами, чтобы безжалостно хлестнуть своими лучами по зрачкам. Зато остальному телу Дойча было мягко и тепло, а это значило, что он сейчас хотя бы не в кустах.

 

— Проснулся, котик? — пророкотал глубокий мужской голос. Попытка изобразить кокетливые женские нотки этому голосу не удалась.

 

Дойчлянд встрепенулся, но тут же заулыбался и блаженно обмяк. Он узнал голос Сильвии.

 

Сильвия не был женщиной в привычном понимании. Толком не было даже понятно, пидорас ли он. В своём гражданском паспорте он до сих пор числился как Матвей, но если бы кто-то дотошный провёл ревизию его тела, то недосчитался бы мудей, зато обнаружил бы две полновесные силиконовые груди и дряблую, не по-мужицки широкую жопу. Любил Сильвия мужиков и не любил, когда вспоминали его прошлое и называли Матвеем. Для тех, к кому он не проявлял любви, в его дамской сумочке всегда лежал шокер, который он то и дело пускал в ход. Неоднократные курсы женских гормонов не прибавляли устойчивости его нервной системе. Впрочем, стимуляторы тоже.

 

К безусловным плюсам Сильвии относили безразмерный карман его матушки, которая по иронии была управительницей самого громкого гей-клуба города. Жил Сильвия в огромной пятикомнатной квартире в центре Петербурга, в его холодильнике всегда дежурила чёрная икра, и к большим плазменным телевизорам были подключены современные игровые приставки. Дойчлянду нравилось здесь бывать, хотя удавалось это крайне редко.

 

— Привет, Сильвия, — отозвался Дойч. — Как я здесь оказался спрашивать даже не буду, хе-хе… Как дела?

— Да вот, припудрила носик, хо-хо-хо, — сотрясая телесами, загоготал Сильвия. — Хочешь?

— Как откажешь такой красотке? — полушутя полусогласился Дойчлянд.

— Хо-хо-хо! — притворно пророкотал Сильвия, и стал отмерять дорожку амфетамина своей золотой картой.

 

Стоило Дойчлянду наклонить ноздри над прозрачным стеклянным столом, как в его кармане завибрировал телефон. Нос опытного наркомана сработал как часы, даже не дрогнув.