(Не)приемный папа (СИ)

— Какого чёрта?! — тут же вскидывается Костя. — Ещё не хватало, чтобы ты каждый день с этим мужиком в одном доме тёрлась!

— Ты же сам говорил, что мне надо искать другое место. Если я стану частной няней — это лучшая перспектива для меня.

— Вон, как ты всё вывернула?

— Я не понимаю, — тру устало виски, прикидываясь дурочкой. Естественно, всё я прекрасно понимала и была готова к подобным выпадам в мою сторону.

— Под предлогом перспектив, решила богатого мужика охмурить? — цедит Костя, сжимая кулаки. — А ты, не забыла, что беременна? Или это уже не проблема? Этот Дмитрий знает о твоём положении?

— Знает, — киваю устало и плетусь на кухню, чтобы хоть что-то в рот закинуть. — Не выворачивай всё наизнанку, Кость. Я хочу быть с Варей в трудное для неё время, а тут ещё и такое предложение выгодное. Можно неплохие деньги заработать.

— Ты просто прикрываешься этим ребёнком, — шипит Костя, следуя за мной по пятам.

— Хочешь сказать, и раньше прикрывалась? Это обычное совпадение. Расслабься, я тебя прошу. И не придумывай разной ерунды. В любом случае, я уже всё решила. Завтра пойду документы с прежнего места работы забирать.

— Вон как. Ты даже со мной не соизволила посоветоваться. Всё сама решила. Тебе плевать на моё мнение?

Хотелось честно ответить, что именно плевать, но я промолчала. Отвернулась к микроволновке, разогревая вчерашний суп.

— Кость, не нагнетай. Это обычная работа, только за неё платить будут в разы больше. Дмитрию не дадут длительный отпуск, ему нужна няня и срочно. А Варя мне доверяет, и я её очень люблю, — добавила тихо.

Костя психанул и вышел из кухни. Я стала привыкать, есть дома в гордом одиночестве.

Хоть и была вымотана, но заснуть никак не могла. Вязкие безрадостные мысли затягивали сознание в настоящее болото. Перед глазами всё время Варино пожелтевшее личико стояло, а потом картинка сменялась на покрасневшие глаза Димы, его напряжённые плечи и потерянный вид.

Измаявшись, смогла уснуть только к двум ночи. И сон не принёс никакого облегчения. Меня мучили тягостные сновидения, наполненные размытыми беспокойными образами и детским плачем. Встала с сильной головной болью, которая разрывала голову на части. И таблетки в моём положении пить нельзя…

Кряхтя, начала собираться на работу. Муж продолжал делать обиженный вид и показывать своё раздражение по каждой мелочи.

Я тоже молчала, не пытаясь оправдаться или просто сгладить углы. Мне надоело это делать за несколько лет супружеской жизни. Раньше пыталась, понимая, что мужчина может быть резким, категоричным и упёртым. Женщина должна уметь подстраиваться и гасить конфликты. Мне всегда об этом мама говорила, и я прислушивалась.

Наверное, это правило работает, когда любишь человека. А когда он становится безразличен, то любая надобность в гашении конфликта, отпадает сама собой. Кроме раздражения он уже не вызывает ничего.

На работе всё прошло гораздо лучше, чем мне думалось. Начальница не стала даже на отработке положенных двух недель настаивать, входя в положение.

Мы ещё около часа пьём с ней и другими нянечками чай, и мне постепенно удаётся прийти в себя. Антонина Владимировна всё про Варю расспрашивает. Видно, что интересуется не ради праздного любопытства. Действительно за девочку волнуется.

— Бедная Варюшка. Если бы только знать, что всё настолько серьёзно…

— Вы знаете, я думала над этим, себя корила. А потом поняла, что ничего бы мы не смогли сделать. Даже если диагноз вовремя поставили, то вряд ли кто-то искал бы донора для детдомовки. Начальница тяжело вздыхает, соглашаясь с моими словами.

— Ты заглядывай к нам, Ксюш, — Антонина Владимировна обнимает по-матерински на прощание, гладя по спине.

— Обязательно, — глаза снова на мокром месте. — Спасибо вам за всё, — шепчу хрипло.

— Если вдруг что, ты возвращайся, — Антонина Владимировна не озвучивает, что у меня с новой работой сможет не сладиться. Боится сглазить.

— Угу, — киваю, улыбаясь через силу. — Я вам так за всё благодарна. Вы мне как мама были.

Вижу, что у Антонины Владимировны тоже глаза на мокром месте. Ей бог своих детей так и не дал. Возможно, поэтому она с такой отдачей к своей работе подходит. Пытается найти выход материнскому инстинкту. Мы с этой женщиной во многом похожи. Она также сильно любит детей и тоже так и не решилась никого усыновить. Всегда говорила, что муж не хочет, да и в детском доме она может сполна себя реализовать. А потом с мужем их дороги разошлись, но возраст для усыновления уже не тот был. Мы друг друга понимали как женщина женщину. Как две души, жаждущие материнства, но до сих пор так и не получившие этого.

Ну, вот и всё. Я сделала шаг навстречу новой жизни, закрывая за собой двери детского дома. После прощания с Антониной Владимировной ещё битый час не могла покинуть уже бывшее место работы. Зашла с детками попрощаться, да так и застряла. Они не хотели отпускать. На все мои обещания, что я буду их проведывать, только носами хлюпали и обнимали крепко, не желая, чтобы я уходила.

Сердце рвалось в клочья, но глубоко внутри, каким-то шестым чувством я понимала, что сделала правильный выбор.