(Не)приемный папа (СИ)

Мама с тревогой ожидает меня на кухне.

— Ну, как она?

— Вроде бы нормально, — со вздохом сажусь на стул и тру переносицу. — Не думал, что так буду бояться маленьких девочек, — усмехаюсь невесело.

— Скоро обтешешься, — мама как в детстве трепет меня по волосам. — До сих пор поверить не могу, что у тебя есть дочь. Это надо же, какие жизнь иногда выверты делает. Кстати, Димуль, я смогу побыть только недели три. Потом тебе придётся обратиться за помощью к няне. Ты же знаешь, что отца опасно надолго оставлять одного с его скачками давления и кардиостимулятором.

— Спасибо и на том, — вздыхаю. — Хоть первое время будет не так стрёмно.

— Может Варю в садик отдать? Есть частные очень неплохие.

— Нет. Я не думаю, что это хорошая идея.

— Как знаешь.

И тут на кухне появляется Варя. Стоит в дверях, не решаясь зайти.

— И чего жмёмся? — улыбается мама, протягивая руку девочке. — Ужинать будем?

Варя кивает и взбирается на стул.

— Кашу или вареники?

— Вареники! — тут же решительно выдаёт девочка. — Я их ещё не пробовала, — добавляет тихо, испугавшись собственной решимости.

— Значит, вареники, — мама, посмеиваясь, накладывает своё фирменное блюдо и ставит перед девочкой. — Пробуй. Твой папа всегда обожал вареники с творогом.

Малышка косится на меня, а я ей подмигиваю и киваю.

— Это очень вкусно! — делится она, как только откусывает первый кусочек. — Теперь это и моё любимое блюдо, — непосредственно добавляет ребёнок.

— Ты сама как вареник, — смеётся мама, и мы все понимаем, что прозвище тут же срастается с малышкой намертво.

После ужина новоявленная бабушка ведёт внучку купаться. Хорошо, что мне не приходится этого делать. Как-то стыдно, что ли. Пытаюсь осознать, что теперь в моём доме живёт самая главная женщина моей жизни, и пока не получается. Мозг воспринимает информацию, но на этом всё. Просто надо привыкнуть. А ещё свыкнуться с тем, что от меня зависит маленький человек. Зараза, это до чёртиков пугает. Раньше я отвечал только за Акбара, а Варя — это целый человек! Но я справлюсь. Я обязан это сделать.

Готовлюсь к тому, чтобы сесть за проект, как привык — мне всегда лучше работается по ночам. Но приходит мама и говорит, что Варя просит дядю Диму. Для меня это странно. Девочке, по идее, должно быть комфортно с бабушкой, а не со страшным, разрисованным дядей Димой.

Но я послушно иду в спальню дочери. Она лежит под молочным одеялом, прижимая к себе мягкого кота. Присаживаюсь на край кроватки и складываю руки на коленях, как школьник.

Если бы кто-нибудь когда-нибудь мне сказал, что я буду пасовать перед слабой женщиной, то я бы послал умника на три буквы. А сейчас так и есть. Я пасую. Я совершенно растерян, но усиленно стараюсь не подавать вида.

— Что, Вареник?

— Ты меня, правда, не вернёшь? — начинает девочка.

Не понимаю, к чему этот вопрос. Выяснили же вроде бы всё.

— Не верну, — уверяю ребёнка. — А что такое?

— У меня животик болит, — жалуется малышка.

Ну, приплыли. И я дурак! Говорили же мне, что у Вари здоровье слабое, а я накормил её тяжёлой пищей на ночь. Вместо проекта, пожалуй, нужно заняться медицинской картой ребёнка и внимательно изучить диагнозы.

— Сильно болит?

— Не очень. У меня бывает иногда.

— Точно? — пытаюсь понять, не преуменьшает ли девочка из-за страха отказа от неё. А меня внутри бомбит. Я, /запрещено цензурой/, просто в панике! У ребёнка болит живот, и я нефига не понимаю, что с этим делать.

— Тебе давали какие-нибудь лекарства, когда болел животик?

Малышка отрицательно мотает головой.

Фух. Это же хорошо, верно? Если не давали лекарств, значит, не всё так серьёзно, как я себе напридумывал.

— Почитать сказку? — предлагаю первое, что приходит в голову. Решаю отвлечь ребёнка.

Варя радостно кивает и прижимает кота ещё крепче.

— Так, — беру с полки большую книгу сказок. — Про Золушку пойдёт?

— Пойдёт, — улыбается Варя, а я понимаю, что эта сказка для неё сейчас практически воплотилась в жизнь. Ненужная никому девочка обрела не принца, а папу. Но для ребёнка это даже лучше, важнее.

Я сажусь в кресло в изножье кровати и начинаю с выражением читать, чувствуя себя последним дебилом. Но Варе нравится, а это главное. Через двадцать минут малышка к моему великому облегчению засыпает.

Оставляю включённым ночник и тихонько выхожу из спальни.

— Ну, что?

— Живот болел. Но уже вроде бы всё нормально. Заснула, — говорю шепотом.

— Тебе бы девочку хорошему врачу показать. А то, что в детском доме? Наверняка всё на «отвали» делали. Особо никто не углублялся.

— Обязательно свожу. Только проект закрою. Ты же знаешь, у меня сроки горят. Заказчик уже бьёт копытом. У меня эта бумажная волокита с усыновлением и так много времени отняла.