Не прикасайся ко мне

— Кто из вас отец Дамасо? — спросил неожиданно его превосходительство, не пригласив их садиться, не осведомившись об их здоровье, не обратившись к ним с теми почтительными фразами, к каким привыкли эти высокочтимые особы.

— Отца Дамасо нет с нами, сеньор! — ответил почти так же сухо отец Сибила.

— Покорный слуга вашего превосходительства лежит в постели, он болен, — прибавил смиренно отец Сальви. — Мы явились сюда, чтобы приветствовать высокого гостя и узнать о здоровье вашего превосходительства, как подобает всем верным слугам короля и воспитанным людям, а также принести извинения от имени покорного слуги вашего превосходительства, который имеет несчастье…

— О! — прервал генерал-губернатор, раскачивая на одной ножке стул и насмешливо кривя губы. — Если бы у моего превосходительства все слуги были таковы, как отец Дамасо, я предпочел бы сам служить моему превосходительству!

Святые отцы, которые и так уже едва держались на ногах, совсем были сражены этим выпадом.

— Садитесь, ваши преподобия! — прибавил губернатор после паузы немного мягче.

Капитан Тьяго, одетый во фрак, вошел на цыпочках в зал; он вел под руку Марию-Клару, которая дрожала от волнения и страха, но тем не менее изящно и церемонно склонилась перед гостем в поклоне.

— Эта сеньорита ваша дочь? — спросил с изумлением генерал-губернатор.

— А также и вашего превосходительства, мой генерал! — серьезно ответил капитан Тьяго.

Алькальд и адъютанты широко раскрыли глаза, но его превосходительство с невозмутимым видом протянул руку девушке и ласково сказал:

— Счастливы родители, имеющие таких дочерей, как вы, сеньорита. О вас отзываются с уважением и восхищением… Я хотел видеть вас, чтобы поблагодарить за прекрасный поступок, который вы совершили сегодня. Я знаю все и, когда буду писать правительству его величества, не премину упомянуть о вашем мужественном поведении. А пока позвольте мне, сеньорита, от имени его величества короля, которого я здесь представляю и который любит, когда среди его верноподданных царят мир и спокойствие, а также и от собственного имени, от имени отца, имеющего дочерей вашего возраста, выразить вам живейшую благодарность!

— Сеньор! — воскликнула, трепеща, Мария-Клара.

Его превосходительство угадал, что она хотела сказать, и ответил:

— Очень хорошо, сеньорита, что вы довольствуетесь сознанием совершенного доброго дела и признательностью ваших сограждан: действительно, это лучшая награда, и мы не должны желать большего. Но не лишайте меня счастливой возможности показать, что правосудие умеет не только карать, но и вознаграждать; оно не всегда слепо.

Все выделенные курсивом слова были произнесены с особой интонацией, подчеркнуто громким голосом.

— Сеньор дон Хуан Крисостомо Ибарра ждет распоряжений вашего превосходительства, — доложил адъютант.

Мария-Клара вздрогнула.

— А! — воскликнул генерал-губернатор. — Позвольте мне, сеньорита, сказать вам, что я желал бы еще раз увидеть вас перед отъездом из этого города; мне надо еще сообщить вам нечто очень важное. Сеньор алькальд, прошу вас сопровождать меня на прогулке, которую я хочу совершить пешком после того, как побеседую наедине с сеньором Ибаррой.

— Ваше превосходительство, позвольте предупредить вас, — тихо сказал отец Сальви, — что сеньор Ибарра отлучается…

Его превосходительство решительным жестом прервал священника:

— Я очень доволен, что мне пришлось огорчиться по поводу самочувствия одного лишь отца Дамасо, которому я искренне желаю полного выздоровления, ибо в его возрасте не слишком приятно предпринимать путешествие в Испанию для восстановления здоровья. Это, однако, зависит от него самого… А пока пусть бог пошлет здоровья вашим преподобиям!

Все удалилась из зала.

— Ровно столько же зависит и от вас! — пробурчал, выходя, отец Сальви.

— Еще посмотрим, кто скорей отправится в путешествие, — прибавил другой францисканец.

— Я тотчас уезжаю домой! — воскликнул с досадой отец Сибила.

— И мы тоже поедем в свои провинции! — сказали августинцы.

Монахи были возмущены тем, что по вине одного францисканца его превосходительство принял так холодно их всех.

В прихожей они столкнулись с Ибаррой, у которого пировали несколько часов назад. Святые отцы не удостоили юношу приветствием, только метнули в его сторону многозначительные взгляды.

Алькальд, напротив, раскланялся с ним, когда монахи скрылись из виду, и по-приятельски протянул руку, но появление адъютанта, искавшего Ибарру, помешало разговору.

В дверях Ибарра встретил Марию-Клару; их глаза тоже сказали многое друг другу, но вовсе не то, что читалось в глазах монахов. Ибарра был в глубоком трауре. Он вошел твердым шагом и спокойно поклонился, хотя визит монахов не предвещал ничего доброго.

Генерал-губернатор сделал несколько шагов ему навстречу.

— Мне доставляет большое удовольствие, сеньор Ибарра, пожать вам руку. Я хотел бы, чтобы вы отнеслись ко мне с полным доверием.

Его превосходительство в самом деле внимательно и с заметным удовольствием разглядывал юношу.

— Сеньор, вы так добры ко мне!