Не притворяйся

Наверное, я никогда не перестану воспринимать любую мягкость сестрёнки ко мне так остро. Ну и наплевать. Сейчас мы обнимаемся, и это согревает. Настолько, что как-то само собой отлегает всё наболевшее. То, что волновало и бесило раньше, становится незначимым.

– Прости… – сбивчиво дыша, шепчет Настя, не поднимая лица.

Я на автомате прижимаю её к себе сильнее, уже, кажется, мало что соображая. Что нашло на сестрёнку, откуда столько нежности в её голосе, прикосновениях, в том, как щекой к моей груди жмётся?..

– Ты-то за что извиняешься? – усмехаюсь, хотя что-то мне подсказывает, что её настрой – не очередная попытка подружиться со мной.

Иначе она обнимает. Не так, как в первую встречу… Чуть ли не ласково, слегка дрожа, трепетно как-то.

– Всё неправильно, – помедлив, с сожалением отвечает Настя.

На секунду прикрываю глаза, сдерживая глубокий вздох. Несмотря на пережитое волнение из-за того, что я дома не ночевал, сестрёнку сейчас больше волнует сказанная мне новость о беременности.

И вот как после этого думать о том, что Настя лицемерит? Что знала про роман своей матери с самого начала?..

Да не было этого. Я ведь всегда знал, себя пытался убедить в обратном. Потому что понимал, что в противном случае произойдёт. Но оно и так произошло.

– Это уже неважно, – даже при желании подобрать нужные слова не могу, это всё, что я способен выдавить.

Настя немного отчаянно цепляется за ворот моей куртки, в кулак ткань сжимает. Не знаю, о чём думает, но одно понимаю наверняка – ей теперь наплевать на зрителей, если те ещё есть.

И это, наверное, главное. Ведь она даже о Свиридове, который может мимо пройти, не беспокоится.

Остальное потом решим.

– Кирилл – не мой парень, я соврала насчёт этого, а вчера не смогла тебе сказать, вот и выпалила про беременность, – будто прочитав мои мысли, неожиданно сообщает сестрёнка. – Ты из-за этого не вернулся домой?

Она снова немного нервничает. Но на этот раз из-за сказанного собой. Как мило – Настя смущается, а значит, думает, что многое выдала. Не скажу, что новость удивила, я ещё на свадьбе о чём-то таком догадывался. Тем более, после игры. А то, что сестрёнка не захотела сообщать мне об этом вчера, очень красноречиво. Как и то, что в принципе про парня соврала тогда, в бассейне…

Но рано расплываться в дурацкой улыбке, я ведь видел, как Настя с Кириллом сосалась. Её парень или не её – увиденного не развидеть.

Хотя это, конечно, не объясняет, почему она сейчас так ко мне прижимается…

– Больше из-за того, что увидел, как вы целовались, – говорю резко, безжалостно заглушая неуместную радость. – Мимо проезжал.

Настя едва уловимо напрягается, ко мне голову приподнимает. Но всё равно до лица взглядом не дотягивается, ведь чтобы мне в глаза заглянуть, надо слегка отстраниться. На это сестрёнка не решается… Или не хочет.

– Я пыталась… – негромко признаётся она, снова опуская лицо. – Думала, что влюблена в него, но это не так. В итоге мы решили остаться друзьями.

Обычные, тихие и вроде бы вполне ожидаемые, учитывая происходящее, слова неожиданно выбивает почву из-под ног. Даже не ожидал, что могу вот так в ступоре стоять и чуть ли не млеть, как придурок.

Ну и пофиг, что идиотом самому себе кажусь, зато счастливым. Впервые за долгое время. Теперь я хорошо понимаю, что всё происходящее значит, и уж точно не упущу.

Ещё бы разум, наконец, прояснился или дар речи вернулся. Не самая простая задача, учитывая, что наши объятия затягиваются. Чертовски хочется дополнить их поцелуем. Но ещё больше – услышать от Насти то, что и так понятно. Не ожидал, что я долбанный романтик, которому признания подавай.

Но сегодня можно.

– Ну конечно, ты не влюблена в него, – небрежно заявляю. – Ты же меня любишь.

Настя подозрительно молчит, и каждая проходящая секунда паузы ощущается очень остро. Уверен, что не только мной.

Кажется, я забываю, как дышать.

– Да? – не выдерживаю напряжения, спрашиваю, как всё тот же идиот.

Только на этот раз слегка отстраняюсь, чтобы её лицо видеть. Настя, конечно, упёрто прячет взгляд, но ведь чувствую, что вот-вот решится. Замираю, торопить не решаюсь.

И она, наконец, смотрит. Только вот не могу понять, что этот взгляд значит.

– Кирилл мне как брат, в отличие от некоторых, – неуклюже отшучивается Настя, тыча в меня пальцами. Я улыбаюсь, но напряжённо как-то, на автомате, не отводя от её взгляда. Чутко улавливаю все выражения на её лице. Укор, но какой-то ласковый, потом неловкость, потом серьёзность, потом… – Да, кажется, я в тебя влюбилась.

Непросто ей даются слова, но лишь потому, что это совсем другое чувство, непривычное ей. Да и мне тоже. Не было у неё и четверти такого к Кириллу, да и у меня к Олесе и кому-либо ещё.

Осознание этого наполняет теплом.

– А я в тебя, – уверенно сообщаю, чуть ли не физически чувствуя, как проблемы как-то сами собой в воздухе растворяются.

А потом я целую Настю. И она мне отвечает, за шею обнимает, а пальцы чуть дрожат на моём затылке. Чувствую каждую мелочь, связанную с ней, со мной, с нашим моментом.