Не про бег

Адреналин – гормон страха. Его задача – заставить нас быстро соображать. Управляя тонусом сосудов, адреналин направляет богатую кислородом кровь в мозг и разгоняет тактовую частоту нашего процессора. Во время бега концентрация адреналина повышается медленно, и организм принимает меры, тренируясь справляться со стрессом. Через некоторое время крупные неприятности будут восприниматься с утомленной улыбкой Брюса Уиллиса, в очередной раз вынужденного спасать мир.

К концу XIX века ученым стало понятно, что кора надпочечников выделяет вещество, запускающее реакции, которые сейчас известны как «бей или беги». Повезло американцу Джону Абелю, который первым выделил субстанцию в чистом виде и назвал ее эпинефрином. Независимо от него сразу несколько групп исследователей сделали чуть позже то же самое, и у одной молекулы появилось сразу тридцать восемь названий. Adrenal – это надпочечник, в России гормон стал известен под названием адреналин. Почтовыми ящиками для него выступают несколько адренорецепторов, каждый из которых отвечает за свою часть реакции «бей или беги». Одни расширяют зрачки, другие сужают сосуды, третьи стимулируют сердце, четвертые активируют работу бронхов и образование глюкозы из гликогена, а пятые расщепляют жиры.

Если, бегая, вы испытываете мягкий стресс каждый день, ваш организм реагирует и на серьезный кризис без срывов механизмов компенсации.

Дофамин – это и нейромедиатор, вырабатываемый в мозге, и гормон, генерируемый мозговым веществом надпочечников. Вы приходите в казино и ставите на красное. Выпадает красное, вы получаете порцию дофамина. Это система вознаграждения, «праздник, который всегда с тобой». Он вырабатывается, когда результат превосходит наши ожидания.

Мы сидим у телевизора с пультом в руке. Каждое переключение каналов – это маленькое казино, ожидание того, что следующие кадры интереснее предыдущих. Щелк – и несколько молекул дофамина попали в кровь. Щелк еще раз, щелк, щелк, щелк. Мы очень похожи на сорок, нас привлекает все яркое и новое. Щелк – и рецепторы обжигаются, теперь для получения удовольствия нам нужно больше раздражителей. Так мы попадаем в зависимость от новостей.

Мы снова приходим в казино и, помня, что ставка на красное принесла нам удовольствие, ставим на него же. Выпадает черное. Уровень дофамина падает. Чтобы не допустить этого, наш мозг пропускает новые идеи через фильтр жизненного опыта и воспоминаний. Эмоциональный интеллект запоминает ошибки в отделах мозга, отвечающих не за логику, а за эмоции. Миллионы вариантов невозможно просчитать, только проанализировать на интуитивном уровне. Дофамин превращает мозг в аналоговый компьютер гигантской мощности.

Побежали. Физическая нагрузка приводит к медленному повышению уровня дофамина.

Медленное повышение, медленное падение. Уровень гормона стабилизируется. Дофамин генерирует гигантское количество идей, мы просматриваем их, как кадры телевизионных программ. Щелк – отличная идея. Немного дофамина в кровь, следующая будет еще лучше, щелк. На бегу вы получаете доступ к древним воспоминаниям и областям памяти, закрытым для обычного сознания. Интуиция работает удивительно точно. Креативность есть, мудрость есть, интуиция есть, предвидение есть, а наркотической депрессии и выгорания нет. Достаточно нескольких месяцев бега, чтобы вы начали получать радость от простых вещей, которая была недоступна из-за дешевых источников дофамина.

Серотонин – нейромедиатор счастья. В 1943 году в одной из лабораторий базельской фармакологической компании Sandoz на кончик пальца Альберта Хофманна попала капелька синтезированного вещества, копирующего один из алкалоидов спорыньи. «Я вынужден был прервать свою работу… Я воспринимал непрерывный поток фантастических картин, удивительных образов с интенсивной, калейдоскопической игрой цветов». Через несколько дней Хофманн, приняв четверть миллиграмма нового вещества, поехал на велосипеде. «По дороге домой мое состояние начало принимать угрожающие формы. Все в моем поле зрения дрожало и искажалось, как будто в кривом зеркале. У меня также было чувство, что мы не можем сдвинуться с места». Эта поездка вошла в историю как «день велосипеда» и положила начало миллионам экспериментов с человеческим сознанием. Диэтиламид лизергиновой кислоты, или LSD-25, или просто ЛСД, объявили психиатрической панацеей, средством для расширения сознания, основой культуры хиппи, фундаментом творчества.