Не просыпайся

– Неужели фантазерка?

– В общем, такой вариант, по крайней мере, позволяет мне самой определять стратегию поведения, – заявила Алекс, сделав изрядный глоток пива. – С поврежденным мозгом или психикой не так легко освоиться. А с фантазиями… Что ж, это звучит более экзотично. Алекс – грандиозная фантазерка…

Она продолжала пить, ничуть не волнуясь, что ее могут счесть безрассудной.

– Тебе хочется поговорить об этом? – спросил Натан.

– Нет, спасибо. Я предпочитаю, чтобы мы выпили еще и поговорили для разнообразия о тебе, мистер Белл. Мне хотелось бы знать, почему ты не привел с собой сегодня какую-нибудь милую подружку.

– Я мог бы то же самое спросить у тебя.

– Ну, я-то притащилась не одна. А вон с тем темноволосым красавчиком в дальнем углу, хотя он думает, что я слишком много пью и не способна отличить правду от фантазии.

– Я уверен, что он так не думает. – Белл выглядел смущенным.

– Натан, не надо пытаться улучшить мне настроение. Все кончено. Он не верит мне, черт побери. Поэтому все, на хрен, кончено.

Натан поморщился. При всем желании она не могла оправдать свою грубость только воздействием алкоголя. Просто ей захотелось шокировать этого скромнягу, хотя в итоге шокированной оказалась она сама. Прежде Алекс никогда не разговаривала в таком стиле, никогда не переходила границы приличий. Устыдившись собственного сквернословия, она смутилась и решила, что пора начинать трезветь.

– Прости. Мне пора уходить.

– Уходить! О нет, никуда ты не уйдешь! – воскликнула Фиона у нее за спиной. – Мы еще даже толком не сплясали. Что за чертова спешка? Ты так мило общалась здесь с доктором Беллом, и я уверена, что он хотел бы потанцевать… Не правда ли, доктор Белл?

– Нет, но в любом случае благодарю. – Натан поднял руки, оборонительно выставив ладони. – Здесь, у бара, мне очень комфортно. На самом деле я и сам подумывал вскоре уходить.

Вудс, отступив назад, для устойчивости расставила пошире ноги. Поморщилась, с любопытством скосив взгляд на Натана, и вдруг повторила его слова, почти идеально подражая ему: «Здесь, у бара, мне очень комфортно. На самом деле я и сам подумывал вскоре уходить».

Явно удивившись, Белл осмелился улыбнуться и задумчиво похлопал в ладоши.

– Надо же! Какие интересные импровизации бывают на ваших вечеринках…

Фиона соблазнительно улыбнулась и, плавно изгибаясь всем телом, скользнула к бару и втиснулась между Натаном и Алекс, сосредоточив все внимание на подруге.

– Милая, разве у тебя нет более подходящей одежды? – продолжила она голосом Патрика.

Барменша таращила глаза, слушая эти выступления.

– Вы потрясающи! А можете изобразить кого-нибудь из знаменитостей? – с восхищением спросила она.

Народ в баре прекратил разговоры, прислушиваясь, а Фиона мило улыбнулась своей умолкшей аудитории. Ее взгляд задержался на Алекс. Она подмигнула ей и перевела взгляд на Патрика, неожиданно появившегося за ее спиной. И вдруг заговорила голосом Алекс:

– Натан, не надо пытаться улучшить мне настроение. Все кончено. Он не верит мне, черт побери. Поэтому все, на хрен, кончено.

Алекс почувствовала себя так, словно ей влепили пощечину. Ее потрясло то, как похоже Фиона имитировала ее голос и интонации, и еще больше потрясла бестактная жестокость ближайшей подруги.

– Мне пора уходить, – пробормотала она.

В мучительном смятении доктор Тейлор, спотыкаясь, шла по парковке, не осознавая, что Натан следует за ней.

Увидев свою зеленую «Мини», Алекс замерла в изумлении. Из соображений безопасности она припарковала машину в освещенном месте поблизости от здания больницы, и теперь отлично видела надпись, появившуюся на лобовом стекле.

По всей ширине стекла желтели слова, написанные желтым красочным распылителем:

Алекс склонна говорить «да».

* * *

В полицейском участке, после краткого разговора с дежурным констеблем, они разделились. Натана провели в смежную с приемной комнату для допросов, а второй полицейский, понажимав кнопки на какой-то панели, проводил Алекс наверх, в кабинет инспектора Тёрнера. Больше сорока минут она проторчала одна в кабинете, и в итоге вся комната – обстановка и интерьер – отлично запечатлелись в ее памяти.

Стены покрывала светло-сиреневая краска, на полу лежало ковровое покрытие оттенка флага военно-воздушных сил. Закрытые белые вертикальные жалюзи на единственном окне отсекали вечерний свет улицы, отчего помещение выглядело совсем закрытым и могло бы вызвать страх у больных клаустрофобией. Алекс сидела около стола на посетительском месте в таком же кресле, которое стояло напротив со стороны хозяина кабинета. На столе расположились газеты «Бат кроникл», «Гардиан» и «Дейли мейл» на различной стадии прочтения. В открытом пластиковом контейнере лежал вполне свежий и полусъеденный гамбургер с курицей и салатом-латуком. На батарее под подоконником пристроилась помятая банка из-под кока-колы.

Из коридора донеслись звуки шагов, и в дверях появился инспектор Тёрнер, держа поднос с двумя кружками и сахарницей.