Не пугай ежа голым задом

– Так Александр же нас узнал и остальным об этом сказал, – объяснил он. – Что же нам было делать? Под статью идти? Чтобы нас арестовали и из училища поперли? Мы вам, конечно, очень благодарны за все, но садиться и этим будущее свое перечеркивать мы не хотим!

– И совершенно правы! – согласилась я.

– Значит, вы на нас не сердитесь? – обрадовался он.

– Ступай себе с богом! Веселитесь! – убитым голосом сказала я. – Я на вас зла не держу!

Он радостно убежал обратно к своей компании, а мы уныло пошли дальше.

– Что же все-таки делать? – спросила Лариса.

– Если бы я знала, – вздохнула я.

Время было уже позднее, и она пошла домой, а я устроилась на веранде, включила телевизор и уставилась на экран, хотя ничего не понимала из того, что там показывали. Я потягивала коньяк и предавалась тягостным размышлениям о своей загубленной по собственной вине жизни. Спать я пошла, когда бутылка уже опустела.

Глава 22. САША. ВСЕ ПО-ПРЕЖНЕМУ ПЛЮС НЕМНОГО ЭКЗОТИКИ

Лариса готовит отменно, но в то утро под ее испепеляющим взглядом мне кусок не лез в горло, и я быстренько ретировался, решив позавтракать в кафе. Народу было уже полно, причем кроме постоянных отдыхающих, большинство из которых я уже более-менее знал, появилось много новых лиц, и я понял из их разговоров, что они приехали сюда на один день, но им тут очень понравилось, и они собирались часто наведываться сюда. Я устроился за одним столиком с оживленными нудистами, которые, оказывается, провели на пляже почти всю ночь – я-то сам ушел пораньше, чтобы не беспокоить своим поздним приходом Богданова с Лорой, – и теперь строили планы на новый день. Тут же были и студенты – они теперь тоже здесь питались. Пейнтболисты после бурного праздника отпивались кефиром и с отвращением смотрели на еду. Одним словом, улыбчивым официантам скучать не приходилось, и они сновали между столиками как челноки. В углу расположились Кряков с Артамоновой и, щелкая клавишами калькулятора, радостно подсчитывали барыши от своего бурно разраставшегося бизнеса. Я же смотрел на все это, и на душе у меня было неспокойно, потому что хотя и проводил время внешне довольно весело, но мысли о страдающей Марусе, по которой я ужасно скучал, хотя исподтишка постоянно наблюдал за ней, когда был в доме Богданова, не оставляли меня ни днем, ни ночью. Мне вспоминался тот райский уголок, которым еще недавно был наш поселок, и его мирная атмосфера, просто взорванная появлением здесь барыги Крякова и его сообщницы, и у меня руки чесались избавить наш кооператив от нашествия чужаков раз и навсегда и вернуть нам былую спокойную, умиротворяющую атмосферу. Чтобы хоть немного остудить радостное настроение Крякова, я подошел к их столику и сказал:

– Что же вы, Александр Викторович, народ обманули? Обещали все благоустроить, ну и где оно, это благоустройство?

– Да вот же оно! – Кряков повел рукой, показывая вокруг себя. – Забор есть? Есть! Кафе открыто! Магазин тоже!

– Пляж, как мы и обещали, отсыпан! Покой дачников никто не нарушает! – добавила Артамонова.

– Ну, не вас нам за это надо благодарить! – возразил я и ехидно поинтересовался: – А как там у вас с проверкой?

– Идет своим ходом, – неприязненно ответил Кряков. – Только я с законом дружу, так что ничего криминального в моем бизнесе нет и быть не может!

– Посмотрим! – многозначительно сказал я и вернулся на свое место, довольный уже тем, что испортил-таки им настроение.

Тут от входа раздались оживленные возгласы, и я, заинтересовавшись, пошел туда. Оказалось, что в полку желающих поживиться за счет отдыхающих прибавилось – на стульчике перед входом расположился невзрачный мужичонка, судя по сизому носу, подверженный слабости не меньше Юрича, а рядом с ним грелся на солнышке средних размеров крокодил со старательно замотанной прозрачным скотчем пастью, на шею которого был надет массивный ошейник с прикрепленной к нему прочной цепью, а другой конец ее с большим замком был обмотан вокруг ближайшего дерева. Рядом с этой колоритной парочкой на земле стояла от руки написанная табличка «Один снимок – 200 рублей», причем никакого фотоаппарата у мужика не было, то есть еще и снимать нужно было своим. Однако желающих запечатлеть себя в обнимку с рептилией было предостаточно, и к нему уже выстроилась очередь. Мужик же спокойно отхлебывал что-то из плоской фляжки и только и успевал совать в карман деньги. Заинтересовавшись, я остановился неподалеку и стал наблюдать. Периодически мужик потрясал своей фляжкой, которая отзывалась аппетитным для него бульканьем, но когда этого не происходило, он шел в кафе и возвращался уже с полной, к которой тут же прикладывался.

Постепенно наплыв желающих сфотографироваться иссяк, и я подошел к мужику.

– Откуда это чудо-юдо? – спросил я, кивая на крокодила.