Не римская Испания. Арбалетчики князя Всеслава. Арбалетчики в Карфагене. Арбалетчики в Вест-Индии

Первая ладья тем временем зашла-таки наперерез «купцу» и начала пристраиваться к нему борт о борт – трое уже приготовили крючья на веревках для сцепления на абордаж. Хотя пираты и понесли потери при обмене метательными снарядами, у них еще сохранялось численное преимущество, да и вторую ладью рановато еще было сбрасывать со счетов. В тот самый момент, когда ладья настигших добычу разбойников вильнула к носу атакуемого судна, а двое – третьего свалила меткая стрела – закинули на его борт свои крючья, кормчий «купца» вдруг, не сбавляя хода, резко вильнул навстречу противнику, и высокий нос тяжелого судна врезался в низкий борт ладьи. Раздались треск дерева и вопли людей, ладья сильно накренилась, несколько человек с нее полетело в воду, а тяжелый «купец» по инерции продолжил движение, пока вообще не перевернул ее. Это сразу же изменило соотношение сил в пользу обороняющихся, которые не замедлили воспользоваться подарком судьбы, безнаказанно расстреливая барахтающихся в воде пиратов. Одного, кажется, даже трезубцем загарпунили.

Кое-кто из попавших впросак пиратов оказался поумнее прочих. Пока дурачье карабкалось на почти плоское днище своей ладьи – оттого-то она и перевернулась так легко, что была практически без киля – умные поплыли к берегу. Таковых набралось около десятка, но одного или двух отправили кормить морских крабов лучники с «купца». Остальные доплыли до отмели и встали на ноги, но один из них, схлопотав в башку летучий гостинец от пращника, споткнулся и рухнул в воду – судя по пузырям вырвавшегося из его легких воздуха, его можно было тоже смело вычеркивать. На второй ладье, экипаж которой уже справился с пожаром, сообразили, что дело дрянь. Получив еще один снаряд из тяжелого стреломета, на абордаж ее команда не пошла, а развернулась и, спустив рей с бесполезным парусом, на всех веслах понеслась к северу. Преследовать их быстроходную посудину торгашам на их тяжелом судне не было ни малейшего смысла, и экипаж «купца» переключил свое внимание на тяжело дышавших спасшихся пиратов. Пара стрел воткнулась в песок у их ног, а судно направилось к берегу, и незадачливые разбойники, которых оказалось шестеро, обратились в бегство.

Вмешиваться в вооруженную разборку повздоривших меж собой аборигенов в наши планы не входило, но судьба распорядилась иначе – шестеро пиратов бежали в нашу сторону, и шансов остаться незамеченными у нас практически не было. Не повезло. Правда, бежали они трусцой, чтобы не отстали двое прихрамывающих – видимо, пострадавших при столкновении судов.

– Только арбалеты! – прошипел я Васкесу, который потянулся было за своей пушкой.

– Да, ствол только на крайняк! – согласился и Володя. Испанец кивнул, убрал пистолет, и мы дружно взвели свои тугие агрегаты. Возможно, у Сереги и баб было и свое особое мнение, но это было мнение не служивших штафирок, и нас оно как-то не заинтересовало. Демократия – она для мирного времени хороша, а мы сейчас на войне…

– Подпускаем их вон до той каменюки! – предложил Володя, указывая на валун шагах в пятидесяти от нас.

– Далековато, – пожаловался Серега, стрелявший похуже нас.

– Бьем парами. Первыми – мы с Хренио, вы с Володей – когда мы будем перезаряжаться.

Володя кивнул, соглашаясь с моей тактикой.

– Только двоим в одного не бить, распределите цели, – напомнил он. – Встаем все вместе, рявкаем, ошарашиваем их – и шмаляйте.

– Яволь, герр фельдфебель! Я бью вон того бомжа! – выбранный мной противник живописными лохмотьями и впрямь напоминал бродягу, но имел медные шлем и маленький щит, которые ему явно жали, а мне, ясный хрен, придутся как раз впору, как и его, явно ненужный трупу, прямой меч. – Ты, Хренио, того с большим щитом или вон того с копьем – решай сам! Володя, ты с Серегой – по обстановке!

Задумка Володи оказалась удачной. Когда мы вчетвером резко встали и рявкнули вразнобой, но громко – пираты опешили от неожиданности и остановились. Не давая им времени опомниться, мы с Васкесом выстрелили. Мой болт угодил в грудь «бомжу», хотя и ниже, чем я метил, а наш испанский мент, явно угадав мои мародерские соображения, поразил в верхнюю часть грудины щитоносца, который со стоном завалился на бок. Мой бомжара оказался живучее, но и ему поплохело – встал на колено и оперся на копье, – видно, что уже не боец.