Не родись красивой. Новая жизнь.

С ненавистью схватив документы со стола, Вика глядела на них, как на клубок змей. Вышедшая из каморки Пушкарева, с огромной сумкой под мышкой, только добавила масла в огонь. Бросив вслед убийственный взгляд, и злобно прошептав ругательство в адрес соперницы, Клочкова захлопнула дверь офиса.

Распрощавшись с Андреем и Кирой и пообещав завтра не опаздывать, Рома направился в холл, где его уже поджидала Мария. Она только что успешно отбила попытку курьера Феди Короткова проводить ее до дома. Ну, пристало ли ей катить через весь город на драндулете (который Федор гордо именовал мотоциклом), да еще и в шлеме, способном испортить замечательную прическу? Нет, это исключено.

Уж если курьеру непременно хочется кого-то прокатить, то, пожалуйста – вот идет Катя Пушкарева, ее прическе никакой шлем не страшен…

Завидев Малиновского, Маша рванула к лифту и, сделав вид, что не замечает его, сладко подтянулась. Точно оценив обстановку, Роман тут же завел обычный в таких случаях разговор о том, куда направляется столь привлекательная особа. Слово за слово, и вот уже решено, что самый удобный для Марии вид транспорта, – шикарный автомобиль, управляемый не менее шикарным водителем, коим и является Рома, как раз в эту минуту закончивший работу и готовый сопровождать даму…

– Роман Дмитриевич, я готова, – послышался в этот момент сладкий голосок. Обернувшись, Рома увидел приближающуюся Вику с кипой папок в руках. – Вы не забыли, у нас с вами дело?

– М – да – а – а… – растерялся Малиновский и виновато посмотрел на Марию: – Машенька, простите, совсем вылетело из головы. Я обещал…

– Просмотреть документы… – улыбаясь, продолжила за него Виктория.

– Именно, документы. Давайте так: в следующий раз, ладно? Метро ведь еще работает, вы успеете. Всего доброго. – Роман быстро подхватил под руку, победно усмехнувшуюся, Клочкову и нырнул в лифт.

Маша в ярости топнула ногой…Подошедший к лифту Федор, наигранно – равнодушно посмотрев на Тропинкину, нажал кнопку вызова.

– Ну ладно, пока, – заходя в кабину, сказал он.

– Ты куда? – жалобно поинтересовалась Маша.

 – Домой. А ты? На «бумере» с симпатичным водителем, – напомнил Федя и с притворным сожалением констатировал: – Ой, он уехал без тебя! Ну ладно: пойду к своему драндулету. Чао.

– Ну, Федя, не злись. Отвези меня, а?

– На драндулете? Нет, Маш, я не допущу, чтобы ты испортила прическу.

– Ну, Федя, ну хватит. Не бросай меня, я ведь уже и на метро не успею. Федечка, – чуть не плача просила Мария.

– Ладно, уговорила, поехали.

***

Когда Катя, наконец, заявилась домой, ее уже ждал Николай, покорно сидящий с мотком шерсти на руках в огромной гостиной, любовно обставленной Еленой Александровной в добротном классическом стиле. Собственно, эта квартира была ее единственным приданным и принадлежала ее семье с незапамятных времен.

Каким – то чудом здесь сохранилось очарование глубокой старины. От нее веяло прежней роскошью, кое – где даже сохранились старинные стеновые и потолочные дубовые панели.

Вдоль самой длинной стены расположились «горка» и буфет с многочисленными ящиками и полочками, на которых выстроилась в ряд коллекция старинных вещиц: бронзовые часы, вазочки и фарфоровые побрякушки. В углу доживал последние дни неработающий мраморный камин. В центре комнаты, неоднократно реставрированные стулья с высокими стульями в строгом порядке выстроились вокруг овального стола. Старинный комод, потертый, но очень удобный диван и столик с резными ножками дополняли общую картину. От всего интерьера создавалось ощущение чего-то прочного.

Хозяйственная Елена Александровна успевала одновременно мотать шерсть, готовить и смотреть, любимый сериал. Увидев Катю, она засуетилась, недовольная тем, что дочь еще не успела начать работать, а на ней уже ездят все кому не лень. Стала собирать на стол, приговаривая, что от такой работы и свалиться можно, – вон уже девочка зеленая вся стала. Нет, никуда это не годится! Они что, думают, раз появилась такая умница, то ее и ночью эксплуатировать можно? Интересно, а начальник сейчас чем занимается?..

***

А Андрей Павлович Жданов был занят очень серьезным делом. Он обсуждал с Кирой проект…брачной церемонии. Лежа в широкой постели в просторной спальне, со стенами густого и теплого пурпурного цвета и светлым ковром из бананового волокна, он наблюдал, как невеста лениво сняла жакет и кинула на спинку кресла.

– Я не понимаю, чем тебе не нравится марш Мендельсона, – как всегда агрессивно говорила Кира. – Миллионы людей женятся под него. Это традиция, Андрюша.

– Кир, ну это такой нафталин… – скучным голосом сказал Андрей, перекатываясь с живота на спину. – Я бы обошелся простым приглашением работницы загса. Без музыки, без ленты через плечо, а в идеале – без свадьбы.

– Как это? – чуть не взорвалась она. – Как это – без свадьбы?

– Я просто предлагаю, – поспешно пошел он на попятный.

– Я первый раз в жизни выхожу замуж – и что? Ты хочешь отказаться от всего! Да я всю жизнь мечтала о настоящей свадьбе! – Кира легла рядом с ним на кровати и прижалась к Андрею всем телом.