Не самые хорошие соседи

Неделя в Бранэсе, разумеется, получилась не такой, какой виделась мне перед поездкой. Случившееся прокручивалось у меня в голове, когда я сидел в подъемнике с Беллой. Играл в номере в компьютерные игры с Вильямом. Отогревал одеревеневшие ноги у огня в теплом домике, с чашкой дымящегося какао в руках. Выписывал зигзаги на склоне в лучах слепящего солнца. Инцидент с Анди не отпускал меня ни на миг.

— Что именно ты сделал? — спросила Бьянка. — Ты на него напал?

— Нет, конечно! Я помогал Фабиану выйти из туалета, а Анди случайно упал. Это был несчастный случай.

— Тогда тебе нечего бояться, разве нет?

Мне так хотелось успокоить ее, сказать, что все ерунда и скоро забудется, но я знал, как устроен школьный мир.

— Перед Рождеством у нас была лекция о сдержанности в проявлении эмоций, — сказал я.

Мы с Бьянкой сидели в номере, пили красное вино и играли в «семерку».

— И что там сказали?

— В острых ситуациях взрослый человек должен отступить и подавить собственные чувства, избегать нравоучений и не действовать авторитарно, — объяснил я. — Проще сказать, чем сделать. Кроме того, с таким подходом можно забыть о дисциплине.

— В смысле? Ты вообще не должен был реагировать? Они же действительно заперли Фабиана в туалете.

— Мне надо было выждать и поговорить с ними спокойно. Но я сорвался. Я нервничал, хотел скорей домой, чтобы собираться в дорогу. И когда я в туалете увидел испуганное лицо Фабиана… Черт… Я не сдержался, и обстановка накалилась.

— А что, если… — заговорила Бьянка, — если по Чёпинге пойдут слухи?

— Да нет, вряд ли.

— В следующий раз ты должен просто пройти мимо. Позвать директора. Это невыносимо.

Она была права. Риск слишком велик, а я не имею права ошибаться.

В четверг мы заказали в премилом ресторанчике рядом с подъемником местный деликатес — пиццу с мясом лося. С каждым днем крепла моя надежда, что за время каникул интерес к происшествию с Анди спадет и он угрожал заявить в полицию не всерьез. Школьники сейчас часто так делают. Я надеялся, эта история не получит продолжения.

Я съел столько пиццы, что боялся, как бы меня не вырвало. В номере, когда я читал перед сном сказку Белле и Вильяму, у них слипались глаза. Потом я залез под одеяло к Бьянке. Мы гладили друг друга и целовались. Съеденное стояло у меня в горле комом, живот раздулся как мяч.

— Спокойной ночи, — прошептал я, прервав поцелуй. — Я тебя люблю.

Утром я обнаружил в телефоне сообщение от директора школы.

«Не могли бы вы прийти сегодня в школу?»

25. Mикаэль

После катастрофы

Суббота, 14 октября 2017 года

Когда Бьянка поворачивает голову, ее лицо искажают гримасы. Блуждающий взгляд, дрожащие веки. Она тихо стонет.

— Позови медсестру! — говорю я Сиенне. — Скорей! — Я крепче сжимаю руку Бьянки.

— Ты слышишь меня, любимая? Как ты? Ты можешь что-нибудь сказать?

Вспоминаю слова доктора. Только когда она придет в себя, мы сможем понять, насколько серьезно поврежден мозг.

— Любимая, скажи что-нибудь!

Бьянка медленно открывает рот. По лицу видно, как ей больно.

Сдавленным голосом она произносит единственное слово:

— Дети?

С меня спадает тысячекилограммовый груз.

— Они здесь. Спят, оба.

Я отхожу в сторону, чтобы она могла их увидеть. Мне кажется, я замечаю слабую улыбку на ее лице. Возвращается Сиенна с медсестрой, девушкой лет двадцати пяти с ярко-рыжими волосами.

— Бьянка, вы проснулись?

Медсестра проверяет аппаратуру и кладет ладонь на руку Бьянки. Объясняет, что ей сделали операцию.

— Что случилось? — спрашивает Бьянка.

Молодая медсестра поворачивается ко мне.

— Несчастный случай, — говорю я. — Тебя сбила машина.

Глаза Бьянки заполняет блестящая пустота, она словно обращает их внутрь в поисках воспоминаний.

— Ты поехала на велосипеде в супермаркет, — рассказываю я.

Она как будто все еще где-то далеко.

— Сбила? Машина?

Я колеблюсь, на меня строго смотрит Сиенна. Как рассказать?

— Ты выезжала из двора…

— Когда?

Она говорит очень медленно. Малейшее усилие причиняет боль.

— Вчера, — отвечаю я. — Сегодня суббота.

— Суббота?

Она как будто не может связать одно с другим.

— Ты проспала несколько часов.

Бьянка закрывает глаза и кладет руку себе на лоб.

— Больно? — спрашивает медсестра. — Это нормально. Вас прооперировали.

Бьянка смотрит прямо мне в глаза:

— Меня сбили во дворе? Кто?

Я делаю глубокий вдох:

— Жаклин.

Повисает долгая тишина. Бьянка смотрит на меня испытующе. Ее мозг полностью включился. Слова рвутся у нее изо рта, она шевелит языком, прикусывает нижнюю губу.

— Она хотела меня убить.

— Нет, любимая. Совсем нет. Это был несчастный случай.

Бьянка качает головой, но потом снова кладет руку на лоб и начинает стонать.

— Простите, — обращается ко мне рыжеволосая медсестра, — но сейчас я вынуждена попросить вас отойти.

Через секунду я бужу детей, и они со слезами радостно бросаются к кровати Бьянки. Меня переполняет любовь.

— Ты? — произносит Бьянка при виде сестры.

— Я приехала сразу, как только смогла, — говорит Сиенна.

Они держатся за руки.

— Мама, ты уже выздоровела? — спрашивает Белла. — Я не хочу здесь больше оставаться.

Взгляд Бьянки тяжелеет.