Не самые хорошие соседи

В первые дни после возвращения домой Фабиан почти все время сидел у себя в комнате. Я заходила к нему с разными предложениями, но он от всего отказывался. Даже на велосипеде не хотел кататься.

Из школы никто на связь не выходил, а когда позвонили из социальной службы, я сказала, что мы переезжаем.

Я не могла больше оставаться на Горластой улице. Улу я бы еще вытерпела, как делала это уже несколько лет, но каждый день видеть Микки и Бьянку было выше моих сил.

Пить больше не тянуло. Теперь у меня отсутствовала потребность чем-то заглушать реальность. Я справлялась даже с одиночеством, потому что ощущала, что куда-то иду.

Конечно, я никогда бы не купила эту проклятую машину. Все было бы по-другому, если бы я оставила старую, маленькую и не такую мощную. Я же всегда осуждала тех родителей, которые платят за любовь детей вещами и подарками. Но это был единственный способ вытащить Фабиана из дому. Когда мы на новой машине вырулили из автосалона, в глазах Фабиана впервые сверкнуло будущее.

— «БМВ-323». Мама, неужели это правда? Она наша?

— Да. Твоя и моя.

Он с одобрением рассматривал переднюю панель из дерева.

— Просто мечта!

Мы молча возвращались в Чёпинге, на кольце возле «Ики» свернули на «большую» дорогу, где посаженные вдоль речки молодые деревца уже надели осенние наряды.

— Теперь тебе лучше? — спросил Фабиан.

— Намного.

— Ты бросила пить?

Отвечать на такой вопрос собственному ребенку… Я вдруг остро почувствовала, сколько вреда я ему причинила.

— Да. Навсегда. Обещаю.

На Горластой улице я остановила машину. Но музыку не выключила. Я откинулась назад и просто дышала. Дышала, пока не запотели все окна и за ними ничего больше не было видно. Плодный пузырь, защищающий от мира.

— Мама… — сказал Фабиан.

Я пробормотала что-то в ответ.

— Это ведь Бьянка виновата, что я попал в то жуткое место? Это же она заявила на нас в социалку, да?

Я тянула с ответом. Что я могла сказать? Фабиан никогда не простил бы меня, если бы узнал, что я сама попросила о лечении и отправила его в кризисный центр.

— Не волнуйся, — сказала я, — тебе никогда больше не придется там жить. Больше я тебя никогда не оставлю. Я же тебе пообещала.

Вся моя прежняя жизнь была обещанием, которое я не смогла сдержать. Но на этот раз я его больше не разочарую. Фабиан улыбался. Он снова мне доверял.

Я скрывалась. Гасила свет во всем доме и опускала жалюзи.

Я не хотела ни с кем встречаться. В Чёпинге я навсегда останусь алкоголичкой и никчемной матерью. Таким, как я, здесь никто не дает новый шанс.

Из дому я выходила редко и всегда после наступления сумерек, чтобы не сталкиваться с соседями. Они бы ничего не поняли. С Микки все было, конечно, иначе. Мы знали друг о друге многое. Но его я не хотела видеть по другим причинам. Как-то вечером я заметила из окна, что они с Вильямом играют в мяч во дворе. В клинике я много думала о Микки. Он мне снился. Я говорила о нем на сеансах терапии. Но мы никогда не будем вместе. И я смирилась.

Я связалась с маклером, и он сделал предварительную оценку. Маклер гарантировал, что дом можно легко продать. У дворов Астрид Линдгрен в Чёпинге была фантастически прекрасная репутация.

День за днем с поразительным усердием Фабиан надраивал наш «БМВ» вплоть до мельчайших деталей под капотом, а когда темнело, мы садились в машину и обкатывали ее на бесконечных сельских дорогах Сконе.

— Пятница, тринадцатое, — сказал Фабиан, когда мы сели в машину и поехали в «Ику».

— Ты же не веришь в эту чепуху?

— Я читал, что в пятницу, тринадцатого, происходит больше несчастных случаев, чем обычно, — сказал Фабиан. — Есть статистика.

— Э-э-э… начиная с сегодняшнего дня пятница, тринадцатое станет моим счастливым днем.

Вскоре мы уже ходили между стеллажами супермаркета.

Фабиан вычеркивал товар за товаром из нашего списка, а я старалась не отрывать глаз от тележки, чтобы не встретиться ни с кем взглядом. Когда мы расплатились на кассе и Фабиан толкал тележку с покупками через стеклянные двери, мы чуть не налетели на Улу.

— Ты вернулась? Рад тебя видеть, — сказал он, глядя на меня так, будто видел впервые. — Хорошо выглядишь!

— И хорошо себя чувствую.

Ула ничего не должен знать о моих планах уехать из Чёпинге. Скоро мы с Фабианом исчезнем без следа.

Если он начнет нас искать, получит только «адресат выбыл в неизвестном направлении».

Фабиан потянул меня к выходу:

— У нас там мороженое.

— О’кей, о’кей, — сказал Ула.

Он направился с нами к выходу и подождал, пока Фабиан отвозил на место тележку.

— Петер купил новую машину? — спросил Ула, одобрительно рассматривая блестящий корпус «БМВ».

— Петер? — переспросила я. — Какой Петер?

Ула усмехнулся:

— Понятно.

— Петер в прошлом.

Как и ты.

Но этого я не сказала. Ула — пиявка; пока ты рядом, он будет пытаться в тебя впиться. Единственный способ от него избавиться — без предупреждения исчезнуть.

— Это наша машина, — гордо сообщил Фабиан, погладив капот.

— Ты уже водил ее? — спросил Ула.

Фабиан рассмеялся.

Я подошла к багажнику, чтобы положить покупки, и когда открыла замок, Ула запрыгнул на водительское место.

— Ты же дашь парню порулить, Джеки? — произнес Ула.