Не считай шаги, путник! Вып.2

После того, что я слышал в Кулдигском производственном управлении, все это представлялось не таким уж безнадежным. По их словам получалось так: Ветеринарный институт организовал группу, изучающую организацию труда в животноводстве. До сих пор из года в год во всех докладах можно было услышать: «Мы все сообща должны подумать, как облегчить труд доярок». Теперь над этим вопросом работают, готовят рациональные предложения. Руководит группой Ленньш. Молодой еще. Из практиков. Практик в нем еще не атрофировался, говорили кулдигцы. Есть разные предложения. Кулдигские специалисты считают, что комплексные молочные фермы большой мощности будут построены не скоро. Что же является самым срочным? Немедленно механизировать существующие фермы: доставку кормов, подстилок, подачу силоса. И значит, организовать в «Сельхозтехнике» производство соответствующего оборудования… Во-вторых, разработать две-три рекомендации по оптимальной организации труда, пусть колхозы выбирают.

Но ведь можно сделать и так — колхозные специалисты сами разрабатывают научно обоснованные предложения и защищают их в институте?

Скайдрите вздыхает. Скайдрите Элтермане не специалист по животноводству, она колхозный агроном. Да, она несколько приуныла — может быть, за этим еще что-то кроется, но и вечная нехватка времени тоже часто тяготит. Ведь агроном так загружен, что только поздними вечерами да ночью всплывают не такие уж давние мечты о научной работе.

После семи лет практики хотелось бы написать научную работу как раз об организации труда в полеводстве. Во время сева окажешься в поле на один-два дня раньше или позже — и это решает судьбу всего урожая. Когда надо отправляться в поле и почему? Скайдрите это знает. Но нет времени написать. И вот, временами, чувствуешь себя старой девой, на которой никто уже не женится. И снова будешь только сеять и жать, сеять и жать, выполнять план, а твой личный план плачет в тебе и не выполняется. Скайдрите немного приуныла, а иногда уныние накатывает на них обоих.

Чудесное утро, все слегка заиндевело, все тихо зеленое, тихо синее, тихо серое. Бывают в Латвии такие прекрасные бессолнечные утра, южанам никогда не понять их прелести. Надо быть сыном туманов, сыном расплывчатой дымки, чтобы считать эту пастель прекрасной. И своей.

Мы разыскиваем директора Ремтского совхоза Чакана. У него, говорят, есть стиль. Стиль — это как раз то, что я искал всю осень. И здесь же работает Райта Цируле, одна из лучших, а когда-то самая лучшая доярка республики. Но Чакан уехал на похороны. Главный зоотехник говорит: черт побери, я, право, не знаю, вернется ли он сегодня вечером. Цируле? Уж не хотите ли вы ее переманить? И поглядывает на нас подозрительно.

Нет?

Действительно, к Цируле подбираются со всей Латвии, хотят умыкнуть. Черт побери, вы в самый раз прибыли, уже второй день торфоразработчики не привозят нам подстилок для скота. Как вы туда доберетесь?

Теленок сосет ухо своего братца. Молочка не хватило. Хочется еще! Теперь надо бы дать воды. Большенький облизал и обслюнявил меньшенького, все ухо во рту — так они и живут, по двое в одном ящике. Пока один теленок сосет ухо другого и пока Райта доит коров, надо ждать. Тем временем я позанимаюсь политэкономией. Вот она, здесь на стене, в виде графиков и показателей, наглядных и поддающихся расшифровке. Райта Цируле доит 55 коров и до первого декабря надоила 107 614 брутто-килограммов. В «Сатики» у доярки 30 коров и она надаивает те же сто брутто-тонн. Цируле говорит: число коров на одну доярку надо было бы снизить еще больше, от меньшего числа коров получить можно больше.

Интенсивность могут обеспечить хорошие, умелые доярки, потому что надои зависят от многого такого, что мы в искусстве называем нюансами, в школе — индивидуальным подходом.

Почему по пальцам можно сосчитать молодых доярок? Потому что на этой работе все время нужна точность — в доении, в уходе, в кормлении. Точно должен приезжать молоковоз. Поэтому трактористам и подвозчикам кормов надо было бы платить так же, как и дояркам, в зависимости от надоя. Теперь же чем халатнее они работают, тем больше нам надо выжимать из коровы. Доярка должна брать лаской: нельзя животное пинать, нельзя кричать, нельзя бить. Атмосфера в хлеву должна быть мирной, пищеварительной. Так же, как гладишь кошку, погладь вымя, помассируй его, мирно поговори с коровами. У них свое царство, своя сила, своя честь и жизнь вечная.