Не сгореть, так растаять (СИ)

Ему не нужно повторять дважды, он понимает всё сразу и вскидывает палочку. В этот же момент Поттера отбрасывает к противоположной от входа стене, а дверь с оглушительным треском захлопывается.

Вот и всё.

Как там говорили? И даже смерть не разлучит нас…

Как же они с Драко так облажались?

Его крепкие руки прижимают её к груди, а дальше…

А дальше в глазах лишь звезды, в которых она отчаянно ищет созвездие дракона, и невыносимый жар, словно их двоих окунули в кипящий бульон Молли Уизли.

========== 2 ==========

Море…

Она чувствует запах моря…

Она слышит море.

Слышит, как могучие волны разбиваются о скалы, слышит, как брызги с шелестом разлетаются в разные стороны. Она слышит, как ветер, гуляющий по изгибам морской глади, подхватывает крик чаек и вторит ему.

Или это всё в её голове?

Гермиона потянулась, замурлыкав от удовольствия и выгибая затекшую спину. Пошевелив пальцами ног, она попыталась вспомнить, как оказалась близ моря, но в голове была каша.

Кажется, она собиралась в отпуск. С Луной и Джинни. А почему с ними?

— Ооо! — Грейнджер застонала от головной боли и вспышек воспоминаний, проносящихся в голове. Ссора. Развод. Депрессия. Отпуск. Артефакт. Драко…

Гермиона резко села, моментально почувствовав головокружение. Картинки сложились в голове в логическую цепочку, а воспоминания обрывались на том, что она с Малфоем попадает под действие неизвестного артефакта.

Свесив ноги с постели, она пытается оглядеться, но перед глазами всё плывёт. Комната кажется совершенно незнакомой, какой-то необжитой.

А ещё очень жарко. Очень-очень жарко.

По спине скатывается капелька пота, когда Грейнджер мелкими осторожными шагами направляется к размытому пятну на стене, по очертаниям напоминающему дверь. Нащупав ручку, она толкает её, и полотно поддаётся.

Невыносимо яркий солнечный свет слепит глаза, и она жмурится, делая пару шагов вперёд. Под ногами то ли шуршит, то ли скрипит что-то мягкое. Солёный ветер обдает разгоряченную кожу. Запах моря ярче. Крики чаек громче.

«Мерлин, как же прекрасно!»

Ещё не видя и не зная, где она оказалась, Гермиона уже любит это место. Море и солнце — это то, что ей сейчас нужно. А о проблемах она подумает завтра.

Неподалёку слышится покашливание, что выдергивает её из блаженных мыслей. Гермиона пробует открыть глаза, но солнечный свет такой яркий, что слезы самопроизвольно катятся, и невозможно нормально раскрыть веки. Картинка перед глазами не чёткая, но она различает два расплывчатых силуэта.

— Я уже было подумал, что ты решила отправится в спячку. — Гарри. Что он, чёрт возьми, здесь делает?

— Гарри Поттер! — Грейнджер, что есть силы жмурится, и старается нормально проморгаться, чтобы восстановить зрение. — Если ты решил испортить нам отпуск-девичник, то я собственноручно тебя прокляну.

— Гермиона.

— Я знаю, что я Гермиона, — ворчит она и осторожно идёт на голос. — Вот погоди, я добреду до тебя и начну душить. Можешь уже готовить пути отступления.

Раздались шаги, сопровождаемые скрипом, и в её ладонь легла маленькая склянка.

— Выпей это и зрение нормализуется. Это… побочный эффект. Ничего страшного. — И именно от этой фразы Грейнджер вдруг ощутила прилив паники. Послушно и без лишних слов она выпила зелье и закрыла глаза, сосчитала до десяти, чтобы успокоить дыхание, а когда открыла…

Когда она открыла глаза, то сперва решила, что у неё галлюцинации.

Перед ней стояли её лучший друг и её будущий бывший муж. Кажется, ей полюбилась эта формулировка, точно описывающая статус Драко в её жизни.

Двое мужчин, стоявщие рядом, выглядели странно. Даже очень.

Нет, если воспринимать их по отдельности, то выглядели они вполне нормально, хоть и не совсем привычно. Но вместе они представляли из себя достаточно комичное зрелище.

Драко был босиком, с голым торсом и в глупых пятнистых шортах, которые ему были явно велики.

А Гарри… Гарри был одет в огромный пуховик и мешковатые утеплённые штаны. Голову его украшала нелепая вязаная шапка с оленями, завязанная под подбородком на бантик, сверху был накинут капюшон. Его отросшая щетина, которую без зазрения совести уже можно было назвать бородой, казалась седой от того, что была припорошена инеем.

Они молча наблюдали, как она медленно приближается к ним, и с каждой секундой тревога в их глазах росла в геометрической прогрессии. Гермиона прошла меж них, задев каждого поочерёдно плечом. То, что она видела перед собой, не поддавалось никакому описанию.

Это было невероятно прекрасно. Настолько прекрасно, что даже не казалось странным, даже учитывая то, в каком виде позади неё стояли двое мужчин.

Пожалуй, такого она не видела даже на картинках. Море — бесконечно синее. Чайки, восседавшие на каменистом берегу, отливали бледно розовым цветом. А невероятно яркое солнце играло на неровных отвесах сияющего… ледника.