Не сказки

– А когда мы пойдём драться с Летучими обезьянами? – задиристо воскликнул медвежонок, вспомнив, что лучшая защита – это нападение. – Зря, что ли, я духом стал?

– Драться тоже нужно уметь, – продолжал поучать медвежонка коричневый дварв.

– А я умею, – замахал лапами Мося. – Так, вот так и ещё вот так…

Он нанёс по воздуху удар такой силы, что потерял равновесие и чуть-чуть не шлепнулся на пол.

– Торопись помедленнее! – потрепал его по загривку Ддрук. – Постепенно всему обучишься! Времени у тебя теперь навалом! Ты пока не знаешь, но в Абандоне оно может стоять на месте или даже разворачиваться вспять. Да и попадать в нужное время и место тебе тоже ещё придётся научиться…

– А теперь спать! Завтра с утра пораньше пойдём к белому дварву! – объявил Брауни, решив, что на первый раз хватит с медвежонка нравоучений. – Думаю, он согласится тебе помочь! Только не стоит беспокоить его среди ночи, может спросонья превратить во что-нибудь непотребное, вроде слуа ши…

– Лучше не надо! – испуганно воскликнул Мося, вспомнив встречу с этими ужасными призраками.

– А то Ддрук, ишь, чего удумал, к чёрному дварву идти. Да этот Блэки даже если и пообещает чего, года три ждать придётся, – ворчал себе под нос Брауни.

– Да я это так, для отвода глаз слуа ши сказал, – принялся оправдываться нокер. – Всё равно мы бы мимо тебя не прошли! Как скажешь, так и будет. К белому дварву, так к белому…

– То-то же! – успокоился Брауни.

– А где живёт белый дварв? – поинтересовался медвежонок.

– На Изумрудных островах, под зелёным холмом, который зовётся Каирнпаппл или Дымящаяся пирамида, – ответил Брауни. – Дымящаяся, потому что над холмом всегда дымок курится, Уайт частенько день и ночь в своей подземной кузнице работает. Но далеко, отсюда не видать!

И увидев удивленные глазёнки медвежонка, поспешил добавить: – Далеко, это по земным меркам! А по нашим, по-духовским, – рукой подать, не успеешь и оглянуться. Мы же в Абандоне, сынок! Ложись вон в тот уголок, на душистую травяную подстилку. Утро вечера мудренее!

Мося с удовольствием растянулся на охапке сена и тут же уснул, хотя ещё и успел подумать, что ему будет не до сна.

Наутро, когда сквозь слюдяную пластинку малюсенького окошка только-только забрезжил свет, дварв уже поднял медвежонка.

– Поднимайся, засоня! – весело скомандовал он. – Пора в путь!

Мося протер глаза лапой, огляделся по сторонам, с трудом припоминая, где он оказался. Ему только что снилась родная пещера… А вспомнив, сразу же проворно вскочил на ноги и заторопился к выходу: – Я готов! А где Ддрук?

– Нокер вернулся в свои лабиринты. Его же настоящий дом там! – удивлённо пояснил дварв. – Разве он тебе вчера не сказал? К белому дварву я с тобой пойду.

– Нет, Ддрук ничего не говорил, наверно, не захотел расстраивать. Ну, вот, только найдёшь друга, как снова приходится терять, – удручённо вздохнул Мося. – Сначала Туат Ши, а теперь вот Ддрук…

– Зато у тебя есть я, – приободрил медвежонка Брауни. – Знаешь, какой я верный? Хочешь, останусь с тобой хоть навсегда?

Медвежонок благодарно уткнулся дварву носом в грудь, лизнул шершавым языком в щёку: – Конечно, хочу!

– Вот ещё, нежности телячьи, – проворчал Брауни, отстраняясь от Моей. – Прекрати лизаться, щекотно же…

Но по взгляду, который он искоса бросил на медвежонка, было видно, что ему приятна эта неожиданная ласка. Коричневые дварвы – чрезвычайно сдержанные существа и не любят выставлять чувства напоказ. Но друзья они – одни из самых преданных.

На улице посёлка уже ничего не напоминало о ночном празднике танцующих огоньков. Снова всё было так же серо и блёкло. Такой уж он, этот самый Абандон!

Несмотря на малый рост, Брауни нёсся так, что Мося едва поспевал следом. Они пересекли Абандон по главной улице, но никого по пути не встретили. Окна покосившихся домишек были прикрыты ставнями, калитки притворены, из труб не струился ароматный, щекочущий ноздри дымок, предвещающий вкусный завтрак. В общем, всё как не у людей!

– Здесь что, совсем нет жителей? – полюбопытствовал Мося. – Ни одной живой души не видно!

– Почему же, есть! – отозвался на ходу Брауни. – Но они, как правило, ведут ночной образ жизни. Да тебе лучше с ними и не встречаться! Помнишь слуа ши?

– Такое забудешь! – прошептал себе под нос Мося, шёрстка сама собой встала дыбом. – Как вспомнишь, так вздрогнешь…

Выбежав на окраину посёлка, коричневый дварв приостановился и принялся пристально вглядываться в колыхающееся перед ними марево, еле слышно перебирая на все лады название местечка, куда они направлялись: – Ку-ирн-папл, лпап-нри-уК, уК-нри-лпап…

И с каждым произнесённым словом дымка всё прояснялась и прояснялась, приоткрывая завесу, делая видимыми зелёные безлесные холмы, отделённые друг от друга голубоватыми болотистыми низинами. Это было совсем не похоже на ту местность, где жил медвежонок: гористую, с белыми осыпями известняка, поросшую густым, обвитым хмелем кустарником.

– Дымящаяся пирамида! – торжествующе закричал Брауни, показывая на самый высокий холм. – Там и живет белый дварв Уайт.