Не складывается – вычитай

Пока мужчина мирно спал после боя, она решила заняться маникюром. Выстроила флакончики с лаком, как солдатиков и, недолго думая, выбрала самого прекрасного, который, исполняя свой служебный долг, должен был любой ценой сделать ее жизнь краше. Аня открыла лак и посмотрела на спящего мужчину, который даже не догадывался, что красные ногти – это вызов, они вызывали чувства на бой, черные выказывали превосходство, фиолетовые – что им все до лампочки, белые хотели начать с чистого листа, розовые жаждали прикосновений, голубые витали в облаках, желтые мечтали о солнце и море, бесцветный лак намекал на то, что пока хозяйку все устраивает и что в жизни ее и без того хватает красок.

Некоторые звонки существуют для того, чтобы не брать трубку, но звонила Аня, подруга, с которой Тома училась на филфаке в универе. Она была из тех подруг, которым можно было звонить в любое время, по любому поводу, даже без повода. Возможно, именно поэтому созванивались они крайне редко. Кроме того, что Аня была умна и бескорыстна в общении, наряду с пятью женскими чувствами: ревностью, щедростью, завистью, преданностью, добротой, она обладала шестым, самым главным – чувством юмора. Кто-то называл это филологическим чутьем, кто-то иронией, сама она объясняла так: «Мы все испорчены филфаком. Все, на что способны филологи после филфака – это оттачивать свой цинизм и сарказм. Чем бы ни занимались». Возможно, поэтому она закончила еще и юрфак.

– Алло!

– Привет, дорогая! – взяла со столика телефон Тома и сделала тише телевизор.

– Привет, милая. Что-то давно не звонила. Как ты?

– Февраль, нарезать лук и плакать, – вспомнила Тома про суп, прошла на кухню, подняла крышку. Глянула в глаза супу, тот перекипел, но продолжал нервничать, не зная, на кого выпустить пар.

– Мой февраль тоже всегда по Пастернаку, – понимала Аня Тому с полуслова, что второй половиной слова та хотела подчеркнуть унылую стужу осенней погоды. – А самой-то трудно было набрать?

– Не то слово, ты же знаешь, как трудно звонить друзьям, когда не надо.

– Ну да, – смехом отозвалась Аня.

– А ты как? – выключила плиту Тома.

– Работаю… суды, пересуды, процессы, в общем вся в делах. Столько дел, чужих, что до своих просто руки не доходят. Чем дальше в лес, тем сильнее понимаю, что быть преступником гораздо легче, чем играть адвоката. Берешься за этих темных героев и пытаешься отбелить их шкурку. В общем, работаю в химчистке.

– Вредная работа.

– Работа еще куда ни шла. Знала бы ты, какие там вредные люди. Ядовитые или, как сейчас модно говорить, токсичные. Слава богу, у меня с ними здоровые отношения, по крайней мере, я с ними не сплю. Правда, некоторые все равно продолжают слать мне свои знаки внимания, – самодовольно улыбалась Аня.

– А ты же такая красивая, Анька. Красоту надо беречь.

– Берегу как могу. Сижу крашу ногти.

– Правильно. Суббота – это день, когда очень хочется отдохнуть, – помешала свой суп Тома.

– Но пока думаешь, с кем это сделать, наступает воскресенье – день, когда очень хочется отдохнуть от всех. Тем более денек так себе. За окном осень капает всем на мозги. Время сбрасывать с себя прошлогоднюю листву, – любовалась блеском своих ногтей Аня. – Ты-то чем занимаешься?

– Суп варю.

– Какой?

– Борщ.

– Даже у меня запахло после твоих слов. Пахло лаком, а теперь вот борщом. Борща хочу, – посмотрела на спящего рыцаря Аня, который в ответ повел ноздрями, ему не нравился запах ацетона. Потом взяла зеркальце и стала рассматривать свое лицо.

– Все-таки решила расстаться со своим, не помню уже как его? – перевела по-своему Тома.

– Оказывается, он женат. Все обещал с женой развестись. А теперь я решила, что не надо, не надо ему разводиться. В общем, не хочу разрушать семью.

– Какая же ты благородная, Анька.

– Перестань. Угадай лучше, какой цвет лака я выбрала?

– А что тут гадать, раз свободна, значит, красный. Значит, снова в поисках своего идеального?

– Да нет, то все девичий максимализм. Идеалистов полно, идеальных нет. Да и скучно с ними, с идеальными, не за что зацепиться. Как и всякая женщина, ищу настоящего. Мне же нужен такой, чтобы любил, все остальное у меня есть.

– Дали другие, – пошутила Тома.

– Ну, со знаками внимания главное соблюдать ПДД.

– Я прямо чувствую этот пронзительный сексуальный запах ацетона, – добавила Тома.

– Он только для женщин сексуальный, для мужчины это запах вредного химического производства, – тихонько рассмеялась Аня, чтобы не разбудить своего. Обычно она смеялась громко и от души. Тома это заметила, она поняла, что Анна не одна, что кто-то у нее все-таки есть, ест, а сейчас скорее всего спит, но не стала поднимать эту тему. Это надолго. «Потом все равно расскажет».

– По какому поводу разбежались? – выключила суп Тома, прошла в комнату, села на диван и стала рассматривать свои ногти.

– По гороскопу. Сидела на работе, листала журнал. А там черным по белому: «Если у вас с кем-то не складывается, попробуйте вычесть».

– Надоел?

– Или я ему.

– На работе надо работать.

– Да и дома тоже надо. Только никакого настроения нет для этого. Кто бы пришел помыть полы…