Не складывается – вычитай

Лес начинался прямо от забора. Мне было тогда лет восемь, и больше всего я любил гулять в одиночку по этому лесу после наступления темноты. Вечерами, а иногда даже ночью, я забирался в самую чащу. Было страшно, но я ни в коем случае не разрешал себе оглядываться – и неважно, что за звуки доносились из-за спины. В этом и была вся суть: эта бездна неизвестного, это запах опасности, этот страх и этот колодец тьмы, в который ты проваливаешься глубже и глубже, чтобы узнать хоть что-то о себе. Мне всегда хотелось увидеть себя настоящего, понять, на что я способен, и способен ли вообще. Так из чащи я выбрался в Питер, где после провинциальной духоты жадно вдыхал культурный озон. Город принял меня сразу, потому что когда я впервые попал на Невский, я уже привык не оглядываться, даже если дело заходило слишком далеко.

Питер как первая любовь. Одни теряют голову и сразу хотят сыграть с ним свадьбу, другие чего-то ждут, третьи, не дождавшись взаимности, – уезжают обратно или в столицу. Конечно, он не сахар, он гранит, которым можно любоваться днем и ночью. Возможно, поэтому ночи здесь летом белые. Куда ни глянь – все в этом городе ищут себя. Очень трудно найти себя именно в белые ночи. А все эти разговоры, про болото на котором стоит город, сырой, промозглый, серый, можно поставить на мраморный постамент и перевести как морской, загадочный, умный, серого вещества здесь действительно хватает. Где ни копни – культурный слой: дом за домом, улица за улицей, площадь за площадью. За ними внимательно присматривает Нева. Ее бурный характер не дает расслабиться. Она для Питера вроде любящей жены, и любовницы, и музы в одном гранитном флаконе набережных и мостов. Она, как любая мудрая женщина, не ведется на всякого рода разводки и умеет вовремя навести мосты. Нева знает, что Питер необходимо вдохновлять, чтобы он действовал.

Сегодня Питер был позитивен как никогда, по одной простой причине, погода стояла качественная. Она стояла, я шел. Следуя набережной, я любовался на мудрую женщину Неву. Она улыбалась мне в ответ, она играла со мной. Мы легкомысленно болтали, каждый о своем, я рассказал ей, что совсем недавно расстался со своей девушкой, она мне – что с мужем уже триста с лишним лет вместе. Я ей – как такое возможно? Она смеялась – это просто, мужчине надо научиться слышать женщину, когда она молчит, а женщине – когда он говорит. Я понимал ее, она – меня, я понимал, когда женщины играют, когда притворяются, иногда мне казалось, я слышал их мысли, услышал я в подтверждение совсем рядом стук каблучков, словно мысли тут же, не отходя от кассы, набивались на печатной машинке.

Я шел по тротуару, рядом – девушка, мы двигались с одинаковой скоростью, почти касаясь друг друга. Казалось, даже шаг в шаг, в руках у нее трепыхалась оранжерея живых красных роз. Мы, незнакомые абсолютно, соседи по тротуару, просто совпали по времени. Шли люди навстречу, после они долго оглядывались. Я чувствовал, нам завидовали. Некоторые – мне, некоторые – ей.

Долго он будет меня преследовать, я не могу идти быстрее, чтобы отстал, видишь же сколько цветов, хоть бы помог, что ли, нет, только лыбится. Какие же они колючие, эти кусты, но чего не сделаешь для любимой подруги, свадьба есть свадьба, бывает только раз, два, три, нет, три это уже перебор, это уже неуравновешенность, или, как сказал бы психолог, низкая самооценка. Успокойся. Да как я могу успокоиться, когда опаздываю на регистрацию, да еще этот привязался, красивый, красивый, а что толку, скажи что-нибудь. Эй, друг, товарищ, брат, мужчина, муж, я в ЗАГС между прочим иду. Нет, ни хрена не слышит, все-таки главное в мужчине – это идеальный слух. Теперь я понимаю, почему девушки питают слабость к музыкантам. Пока, дорогой, извини, не судьба.

Девушка свернула в сторону ЗАГСа. Вернуться, догнать, взять телефон, позвонить, пригласить на свидание. Наверняка на свадьбу к подруге идет, наверняка ее там кто-то ждет, а тут я со своим предложением. А может, и не ждет. Ладно, проехали. Ох уж эта детская привычка не оглядываться…

Цепочка на шее

Одни мужчины – успокоительное, примешь – жизнь становится настолько спокойной, все равно что у покойника, хочется выбраться из могилы, выпить кофе или что покрепче, очнуться. Другие антибиотики, губят все живое, что рядом, ни друзей больше, ни подруг. Весело с витаминами, они жизнерадостные и позитивные, они готовы горы свернуть. Что ни говори, мужчине без женщины трудно, но еще труднее подобрать идеальный рецепт. Крепче всего любишь, когда не за что. Надо принимать своего.

Свой позвонил неожиданно, в очередной раз сказал, что сегодня задержится, она освободила ноги из блестящих туфель, сняла с шеи золотую цепочку и долго смотрела как звенья ее играли друг с другом, переливаясь улыбками, держась обручально одной тесной связью. Чтобы как-то отвлечься от мыслей, Анжелика включила телевизор: