Не слабое звено

Наконец, один из лордов освободил свое место, но слуги не поспешили добавить блюдо, а коли в этот момент все внимание уже было обращено на короля, который громче обычного рассказывал о своих планах с уверенностью Наполеона, Фелисия брала куски птицы с общего блюда и старательно жевала, понимая, что этого глотка эй хватит, чтобы опьянеть достаточно сильно.

Подошедший слуга поинтересовался — что подать леди, и она, не стесняясь, спросила, есть ли говяжий бульон, в котором варились эти куски мяса? Слуга удивился, но согласно кивнул.

— Тогда, в очень горячий бульон положите мясо и очень много лука, — прошептала она, и слуга, много раз оборачиваясь к ней, видимо за тем, чтобы проверить — не смеется ли она, ушел исполнять ее просьбу.

Повар не дурак, — оценила Фелисия, пробуя этот прекрасный хаш. Она мысленно поставила галочку у себя в голове — холодец! Зимой это блюдо удобно брать с собой даже в три дня пути — быстро погрел в котле, и получил заготовку для супа. А сейчас, с самогоном, этот жирный бульон не позволит отравить организм алкоголем.

Для короля на этот раз была переделана менее многозначная песня, и Фелисия пропела ее, наверное, сотню раз, и поняла, что переделывать в ней ничего и не нужно.

— Что стоишь, качаясь, тонкая рябина

Головой склоняясь до самого тына?

А через дорогу, за рекой широкой

Так же одиноко дуб стоит высокий, — разлилось под высокими сводами залы. Фелисия знала, что эту песню оценила бы в ее исполнении даже Зыкина.

Хорошая акустика, алкоголь, что помог раскрепоститься, внимательные, и уже очень томные слушатели — то, что сыграло на руку исполнительнице.

— Я хочу, чтобы вы исполнили ту песню, что я услышал от вас в первый день нашего знакомства, — помолчав несколько минут, как и лорды, вдруг попросил король.

— Сир, я могу задать вам один единственный вопрос? — боясь, но все же, спросила Фелисия.

— Да, леди Фелисия, спрашивайте, — с интересом ответил Эдуард.

— Не скажете мне, о чем та песня, которую вы услышали от меня впервые? — она улыбнулась, чуть склонив голову — стояла она сейчас прямо перед королем Англии — одним из самых жестоких и бесстрашных правителей.

— Думаю, о войне, — прямо ответил король.

— Это меня и беспокоило, сир, потому что это песня о любви, — смотря ему прямо в глаза, произнесла Фелисия. Его удивленный взгляд перенесся на левый стол, куда он и указал девушке: — Константин, мне интересно, вы думаете так же? Песня леди о любви?

— Эта песня бесспорно о любви, сир, но, как я понял, вы говорите о какой-то другой песне, — неожиданно раздался голос Кости. Фелисия как могла, осторожно повернула голову, и улыбаясь, чуть опустила глаза, хоть и хотела бы сейчас проткнуть Костю чем-то острым, и желательно, ржавым, чтобы помучился дольше.

— Леди, спойте ту песню о кукушке, мы все просим вас, — король сделал умоляющее лицо, но это была лишь игра на аудиторию, что с умилением заулюлюкали.

Фелисия пела с такой самоотдачей, что удивилась сама чистоте и силе своего голоса — он летел над сводом потолка, как мысли об Уильяме, которого должны со дня на день привезти в тюрьму. Акустика и отсутствие каких-либо шорохов, ей только помогали. Казалось, даже во дворе перестали шуметь, а за открытой на улицу дверью собирался люд, который сдерживали лишь стражники короля.

Вечером Фелисия попросила встречи и прогулки с маршалом. Он явился к ее двери, о чем сообщила Марта, которая, естественно, должна была гулять с Фелисией.

— Мне нужна быстрая прогулка, можно и во дворе, Марта. Для тебя это может быть сложным, а мы с маршалом совершаем такие ежевечерне. Вы можете понаблюдать за нами из окна — мы постоянно будем на виду, — словно между прочим, заявила Фелисия, когда Марта моментально шагнула рядом прямо от двери, отстраняя Эдварда.

— Что вы, графиня, я не могу оставить вас одну, — ответила Марта, и поспешила за ней. Фелисия аккуратно подмигнула маршалу Эдварду, и как только они вышли за двери донжона, прибавила шагу. Эдвард спокойно шел за ней, слушая как хозяйка напевает что-то на гэльском себе под нос. Этот язык был уже знаком маршалу — мужчины из Шотландии, что прибыли с хозяйками, говорили между собой только на нем, и те, кому было интересно, быстро научились понимать основное.

— Успевайте за мной, нужно, чтобы она отвязалась от нас, — пела Фелисия, и маршал шагал все быстрее и быстрее. На третьем круге Марта сдалась.

— Леди, я поняла, что вы привыкли к таким прогулкам, а я нет, позвольте мне отдышаться, и восстановить биение своего сердца. И я продолжу прогулку с вами, — остановившись, и почти согнувшись в двое, — прошептала Марта.

— Конечно, баронесса, присядьте там, — указал Эдвард на скамью возле кухни.

Дальше Фелисия с начальником своей стражи отправились вдвоем. Как только они завернули за угол, Фелисия начала шептать:

— Эдвард, насколько вы готовы делать то, что я попрошу?

— Думаю, убить короля я не решусь, а все остальное — если это в моих силах, леди, — уверенно ответил он и остановился.