Не слабое звено

Таню словно окатили ледяной водой — она была виновата в любом случае! Она смотрела на мужчину, которому доверяла, которого слушала и слушалась, ближе которого у нее просто не было. В этот момент она поняла, что после смерти мамы она все время была одна, иллюзия защищенности сейчас сползала с ее глаз как пелена, как розовые очки. Ноги дрожали, по спине словно кто-то провел холодной и влажной рукой, голова закружилась.

— Он останется здесь, а ты можешь ночевать в доме Грегора, — раздалось за спиной Тани, но сейчас ей было совершенно безразлично что будет потом. — Ты слышишь меня? — переспросил Уильям.

— Я слышу, только не понимаю — зачем мы нужны вам в дороге? Я рассказала все, что знаю, — ответила Таня и обернулась.

— Ты умеешь обрабатывать раны? Дуги сказал, что его жена разродилась только благодаря тебе. Ты будешь полезна в дороге, — ответил Уильям.

— Я не видела среди ваших мужчин беременных! Я не знаю ни одного лекарства, чтобы лечить раны, и я не думаю, что оставлять меня среди стольких мужчин — хорошая идея. Кто поручится за мою безопасность? — серьезно спросила Таня, но на самом деле ей было безразлично что будет с ней.

— Я лично гарантирую, что тебя не тронут, — внимательно рассматривая Татьяну, ответил Уильям. — Ты сказала, что он твой жених? По-моему, твои родители дали большое приданое, и это — единственная причина, по которой он с тобой, — ухмыльнулся Уильям.

Таня опустила глаза на Костю, который продолжал смотреть в одну точку. Казалось, он сейчас не здесь, и его совершенно не волнует происходящее. Это был не тот человек, которого она знала. Ее Костя был храбрый, решительный, он никогда не пасовал в сложных ситуациях. Или же эти ситуации не были сложными? — подумала вдруг Таня.

— Спасибо и на этом, — ответила Таня Уильяму и направилась в сторону дома. Она хотела оглянуться и посмотреть на Костю, но что-то подсказывало ей, что он сейчас так и сидит, уставившись в сторону реки.

Иона и Давина готовили очередной суп — на уличном очаге бурлил котел, от которого вкусно пахло мясным бульоном. Давина обрадовалась, увидев новую подругу, поторопилась ей навстречу:

— Может быть мы поговорим с ними, и они оставят тебя!

— Не нужно, Давина, это бесполезно, но я хочу поговорить с тобой! — ответила Таня и мотнула головой в сторону сарая.

— Дуги принес с поля две штуки… Ну, я не знаю, как объяснить тебе. Такие шлемы, ну… для головы…

— Да, я видела, только не стала спрашивать, — испуганно ответила Давина.

— Пока его не будет, отнеси и утопи их в реке, иначе, они могут навлечь на вас беду.

— Ох-х, — выдохнула испуганно девушка, прижав обе ладони ко рту. — Из-за них чуть не умер мой сын?

— Нет, нет, что ты! Это обычные вещи, но люди не понимают для чего они, и вы с Ионой не сможете объяснить. И кто-то назовет это игрушками дьявола, а ты понимаешь, чем это грозит вашей семье, — взяв за руку Давину, продолжала Таня.

— Хорошо, хорошо, только не обманывай меня, прошу тебя, расскажи мне — что это?

— Это надевают на голову, когда ездят на лошади. Если ты свалишься, то не разобьешь ее в кровь. Поняла? А еще там есть прозрачная штучка, чтобы ветер и дождь не мочили лицо. Это обычная поделка, как седло или… — Таня осмотрелась, но ничего, с чем бы можно было сравнить шлем, она не увидела.

— Я сделаю как ты сказала. Но все равно… Не хочу, чтобы они забрали тебя — ты спасла меня и моего ребенка, Таня, — обняв новую подругу искренне сказала Давина.

— Мы не имеем права выбирать, ты это знаешь. Помнишь, что я делала, чтобы повернуть ребенка? Твои руки помнят, как он лежал? Ты можешь делать это со следующим. Я надеюсь, что смогу вернуться к вам когда-нибудь.

— Пусть Бог бережет тебя, фея полей! — поцеловав в макушку, сказала Давина и вышла из сарая. Таня присела на сено и прислушалась к себе — внутри была пустота, безэховая камера, в которой звуки стали четкими, мысли моментально обретали границы и смысл. Сейчас ее интересовала только техническая часть жизни — ей нужно было идти вперед. Мысль, что вернуться она не сможет, Таня просто отметала — это было слишком больно.

Таня проснулась сама — слишком громко мужчины галдели возле реки. Вчера она снова заснула в сарае, думая о том, что Костя сейчас так и сидит под деревом, и скорее всего, рана на руке сейчас выглядит хуже.

Иона уже приготовила кашу. Грегор и Дуги отнесли ее к реке — к лагерю, который сейчас собирался в дорогу. На берегу горело множество костров, густой стелющийся дым от них делал туман над рекой еще гуще. В воздухе было столько влаги, что волосы и одежда на улице моментально становились тяжелыми.

— Как только станет суше, вы выйдете, так сказал Уильям, — заметив Танино замешательство, произнесла Иона. — У нас так теперь будет каждое утро, пока не настанут холода, — женщина подошла к Тане сзади, и притянула ее к себе за плечи. — Девочка, я сделала все что смогла, но Уильям меня даже слушать не стал.