Не случится никогда? (СИ)

Первым кончил Ваня, взвыл уже совсем нечеловечески, будто смертельно раненый зверь, и заколотился, брызгами перламутра извергаясь на спинку переднего сиденья и собственные бедра, сжимая вдалбливающегося в него альфу судорожными сокращениями внутренних мышц, утягивая следом в сверкающую ослепительную бездну.

Про узел и отсутствие резинки альфа, разумеется, напрочь запамятовал. Случается с дорвавшимися до халявной щедрой ебли молодыми, нашпигованными тестостероном парнями.

А в окно все долбились — смотритель-бета не желал уходить, махал руками, требуя внимания. Сволочь, урод, монстр! Четвертовать! Придушить! Отрубить бОшку нах, по помидоры, зачем мешает?

Нужно было машину отогнать в укромное местечко, куда-нибудь в лесок, или хоть в парк, и потом уже набрасываться на омегу, потерпеть малек. Стоянка торгового центра — неподходящее место для траха. И как теперь дальше, в сцепке не больно-то поводишь.

Попадамс, однака, и стыдобища. Мдяяя… И врагу не пожелаешь…

====== Часть 3 ======

Вздрагивающий от проносящихся по телу, бьющих изнутри, вызванных сцепкой микрооргазмов, постанывающий, с широко расставленными, фактически раскоряченными коленками Ваня расфокусированно пялился на разоряющегося в гневе смотрителя и ничегошеньки не врубался, чего тот хочет и верещит.

Вообще никак. Насаженный на налившийся узлом член обнимающего сзади под живот, не позволяющего сползти тряпкой на пол машины и мертво отключиться альфы, парнишка осоловело хлопал глазами.

Альфа зыркал исподлобья, весьма зло, сипло втирал что-то бете через полуопущенное окно, показывал пальцем, да какое — показывал, тыкал в место сцепки, похоже, объяснял создавшееся печальное положение и просил погодить, не вызывать эвакуатор и полицию, совал деньги, несколько мятых купюр. Бета продолжал разоряться и взятку не брал.

А вспышки наслаждения катились мелкими, рассыпающимися искорками волночками, заставляя омегу жмуриться от удовольствия, перемыкавшего мозги. Как в подобных условиях вообще возможно связное мышление?

Альфа под попкой опять двинулся, порождая новую волну острого желания, парнишка вслипнул, охнул «да» и запрокинулся, ища губами губы любовника.

Он так хотел еще! Безумно и бездумно, течка лишь набирала обороты, похоть клубилась, погружая в туман безразличия, когда становится глубоко «до лампочки» до свидетелей, лишь бы трахали.

По-хорошему, омежку бы надо было срочно увозить в другое, более уединенное место, но приходилось ждать, пока спадет узел.

— …Еще минут двадцать, — альфа снова замер, и слова смотрителя, наконец, достигли накачанного гормонами Ваниного мозга. — Просто выпишите мне штраф, я оплачу через несколько дней! Ведь мы тут не мешаем, машина в самом углу стоит, не на виду, не на проходе!

Бета кривился, но к рации или телефону не тянулся, тоже, видимо, понимал — незнакомые ему парни влипли нечаянно, без цели нарушить общественный порядок — увлеклись и забылись, случается, физиология такая придурочная.

— Чтобы через полчаса вас тут не было, — рявкнул он, грозно похмурившись, и уже напоследок, персонально — Ване, с некоторым пренебрежительным сочувствием. — В течку дома надо сидеть, а не по магазинам шляться, шилява*.

Деньги мужчина так и не принял, отказался, а заполненный зелененький бланк квитанции штрафа сунул под неработающий дворник, на лобовое стекло.

И пара вновь осталась одна.

Время текло довольно медленно, но все же текло, и вот, наконец, Ваня и его любовник сумели разъединиться. Переползшего на соседнее сиденье омегу трусило от желания, член альфы более чем красноречиво торчал, налитый возбуждением, обоим требовалось продолжения «банкета».

— К тебе? — незнакомец потрепал Ваню по щеке. — Или ко мне?

Ване было фиолетово. Главное — побыстрее, низ живота крутило спазмами, гваздающий обивку смазкой анус свербило пустотой.

— Ко мне далеко, в пригороде, час ехать, — простонал парнишка, охватывая собственный, отчаянно ноющий стояк и принимаясь подрачивать, изгибаясь в ответ на прикосновения руки в пояснице. — А ты?

— А я Саня, — невпопад откликнулся альфа, — очень приятно.

«Приятно», — кивком согласился ласкающий себя омега, — еще как приятно. Но мааалоооо!»

— Ваня я, — всхлипнул течный бедолага. — Поехали уже, пожалуйста?!

Альфач не спешил браться за зажигание или руль. Перегнувшись через спинку переднего сиденья, он сгреб оттуда Ванину и свою одежду, не всю, только трусы и свитера, и велел:

— Оденься, малек. Менты тормознут, а мы тут голые совсем, эрекцией хвастаемся. Да и не июль, простынем. — И сам, подавая пример, первым сунул руки в рукава свитера.

Омега послушался — холода он не ощущал, гормоны перли, грея не хуже печки, но, безусловно, ехать, в чем папа родил, по улицам в машине с незатемненными стеклами и нарываться еще на штраф было глупо и некомфортно.