Не слушаю и не повинуюсь

— Ага, вот только осчастливил её он не в то время и не в том месте, — поддержал Хирон. — В храме Афины, прямо перед пьедесталом, где светлоокая богиня мудрости на завтрак акриды и нектар поглощала. Не понравились Афине позы, вздохи и страстные услажденья, потому и решила она покарать наказаньем Медузу…

— А баба-то при чем? — не понял я. — Это вроде как бог её выебал.

— Не понимаешь ты, голубокожий незнакомец, что такова божья воля и не нам ей дано воспротивиться. Не понимаешь ты и того, что не могла Афина наказать Посейдона, потому что тот был богом, а значит равным по силе.

— Мда, ну и нравы у вас. Бабу выебали против её воли и за это же наказали. У вас тут случаем не США?

— Не знакомо нам это название, это что — новое имя Тартара? — поднял бровь Хирон.

— Вроде того, там тоже очень запутано всё с юристами. Так чего там дальше-то случилось? Как Афина Медузу наказала?

Геркулес почесал кудрявую голову концом узловатой дубины и оглянулся на темнеющие вдалеке горы:

— Сделала она её чудовищем страшным. Чтобы мужчина больше к Медузе не подходил с желанием опустошить свои чресла, наказала Афина девушку каменеющим взглядом. И волосами в виде змей ещё наказала. Посмотришь на такую издали — красотка красоткой, но взглянешь вблизи в её глазищи большие — сразу же превратишься в камень холодный. Много героев сложили головы возле Медузы. Не смогли они победить злое чудовище…

— Та-а-ак, пацаны, погодите. То есть Медузу трахнули, превратили в чудовище, теперь ещё и охоту устроили? Охуеть у вас тут порядки, — удивился я на мироустройство эллинов. — И ведь обижаетесь, что она убивает в ответ!

— А что? Она же сама во всем виновата, — с детской наивностью в голосе произнес Геркулес. — Всё потому, что нельзя быть на свете красивой такой.

— Ладно, ребята, покажите, как эту терпилу найти? Думаю, что у меня получится с ней справиться.

— А как зовут тебя, храбрец с голубой кожей? Пусть потом певцы сложат о тебе поэму. А если не победишь, то упомянут в анекдотах, — спросил Хирон.

— Масуд моё имя.

— Персей? Хм, странное имя. Как будто перси упомянул ты женские.

— Вот ты бы вместо мускулов уши качал. Да и мозг подкачать не мешало был. Я же сказал — Масуд!

— Персей так Персей, — пожал плечами Геркулес. — У нас много странных имен и названий. Если обо всех вспоминать, то и десяти лет не хватит.

— Ладно. Где эта баба?

— На острове Сицилия она проживает. Не платит налогов и даже ренту за остров не платит, чем прогневила сердца добропорядочных эллинов! — махнул рукой Хирон. — Надо бы тебе лодку дать, смелый чужеземец. Такую ладью, какую отдать не жалко. Хотя… — он задумался и взглянул на Геркулеса. — В скором же времени герои в Колхиду отправятся на «Арго»?

— Да завтра утром, — ответил Геркулес. — Как только расплещет по небу лучи солнцеликая Эос.

— Забросите по пути смелого чужеземца? Вот и славно. И славно… А мне, Геркулес, привези-ка ты из похода стрелу с отравленным наконечником. Хочу я давно подстрелить одного циклопа, который посмел как-то обидеть Одиссея…

От обилия имен и названий у меня немного закружилась голова. Геркулес же кивнул кентавру и кивнул мне, показав следовать за ним.

Глава 17

Утро я встретил среди веселых бородачей, которые горели жаждой наживы и грабительства. Да, всё это преподносилось как героическая миссия по возвращению золотого руна из Колхиды, чтобы молодой Ясон стал правителем Иолка. Но когда собирается толпа мужиков и на борт грузятся бочки вина, то явно подвиги будут не только на поле брани.

Аргонавтов провожали женщины, кричали дети. Суровые герои сурово смотрели и сурово прощались, обещая домчаться до Колхиды, спиздить руно и тут же обратно. По пути ни грамма в рот ни сантиметра в попу. Женщины охотно верили, попутно присматривая себе друзей на время, которые согреют постель в отсутствие мужей.

Я никому ничего не обещал. Сидел на корме и поплевывал в воду. Когда припасы были погружены, а герои расселись по местам, слово взял Ясон:

— Многоуважаемый электорат, жители города Иолк. Я уплываю в Колхиду, чтобы вернуть руно золотое, которое было послано богами Олимпа. По возвращении я хочу занять место правителя, чтобы править вами мудро и долго. Чтобы раздать землю крестьянам, а мастерские рабочим. Чтобы никто не знал тягот и лишений трудной жизни. Чтобы все могли танцевать нормально сиртаки и вином молодым с утра до ночи упиваться. Хочу я мира во всем мире, и чтобы трудились рабы, а добропорядочные эллины только устраивали оргии и думали философски о сложении Вселенной. Вы ждите нас! Мы обязательно вернемся!

— Возвращайтесь быстрее! Не гуляйте же долго! Пусть сыновья ваши увидят отцов молодых, а не старцев дрожащих! — слышались женские крики с берега.

— Вернитесь с победой! И не чешите часто лбы, а то могут возникнуть роговые наросты, которые украсят только сатиров! — раздавались мужские крики.