Не слушаю и не повинуюсь

Вот тут я оглядел себя. А ведь и в самом деле Охотник. Грубые башмаки переходили в штаны цвета хаки, которые поддерживали подтяжки. Клетчатая рубашка и кожаная куртка довершали ансамбль.

— Он валялся на земле, как старый башмак, вот мы его подняли и привели, чтобы он стал… как новый, — хохотнул Весельчак.

Красавица стрельнула в меня глазками и чуть присела в реверансе. Достаточно для того, чтобы выказать отсутствие нижнего белья и упругие груди в проеме декольте. Секстеррористка. Я услышал, как гномы разом выдохнули.

— Отобедаешь с нами, славный Охотник? — обольстительно улыбнулась Белоснежка, словно не замечая слюней до земли, которые опустились у гномов.

— Пожрать не прочь, — пожал я плечами.

— Тогда милости прошу в нашу маленькую обитель.

Она поклонилась и вновь показала свои упругие груди. Я сделал вид, что слишком устал для лицезрения женских прелестей. Хотя мой маленький джиннчик начал поднимать головку. Но! Пока не узнаю, кто заключил с Астролябиусом договор, я не буду превращать кого попало в животинку.

В небольшой избушке стоял большой стол, накрытый белой скатертью. На скатерти восемь столовых приборов. У одной стенки в ряд выстроились семь небольших кроватей. Вдоль другой стены протянулась одна большая кровать. Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться — кто где спит.

Семь гномов умылись и живо расселись по лавкам возле стола. Я тоже присел на небольшую скамейку, опасно затрещавшую под моей задницей. Белоснежка изящно поставила возле меня тарелку с вилкой и ножом.

Я невольно вдохнул аромат женского тела. От Белоснежки пахло медом и парным молоком. Мой маленький джиннчик снова поднял головку, а уж когда девушка, словно невзначай, прислонилась ко мне налитой грудью, то и вовсе начал твердеть. Даже пришлось накинуть ногу на ногу, чтобы скрыть

— Дорогой Охотник, мы рады приветствовать тебя в нашей дружной семье, — произнесла Белоснежка. — Вот только… Спать тебе негде. Но если хочешь, то можешь занять мою кровать. Я подвинусь.

Гномы с такой надеждой взглянули на меня, что я едва не согласился. Но потом сделал над собой усилие и всё-таки покачал головой.

— Нет, мы, охотники, привыкли к свежему воздуху. Звездное небо нам шатер, листва вместо покрывала, а мох вместо мягкой перины.

Я бы ещё какую-нибудь хуйню сказал пафосную про то, что не хочу оставаться, но мне было лень. Если девчонка жила с семью мужиками в одной избушке и ей было их мало, то чего мне было ожидать? Что она станет маленькой и ласковой кошечкой? Скорее, это была тигрица, большая и разъяренная.

— Хорошо, тогда не просись ночью на порог, когда у тебя комары всю кровь отсосут, — проговорила Белоснежка.

Отсосут? Сказала так, как будто вовсе не комаров имела в виду. Её глаза загадочно блеснули, а я снова почувствовал томление в паху. Она ещё и облизала губки влажным язычком, заставив их блеснуть при свете свечей.

Я снова почувствовал, как внизу живота разгорается жаркий огонь. Хотелось вставить своего маленького джиннчика между этими блестящими губками и ощутить всю теплоту и мокроту ротовой полости. И почему-то захотелось это сделать прямо на глазах у гномов. Пусть смотрят и завидуют.

Пришлось опустить взгляд на мясное рагу и заставить себя проглотить ложку. Потом ещё одну. Рядом чавкали семь коротышек, искоса поглядывая друг на друга. Даже Соня сбросил привычную для него сонливость и уплетал за обе щеки.

Весельчак поставил на голову кружку и, стараясь не разлить ни капли, уплетал за обе щеки. Ворчун ел недовольно, похоже, что этому коротышке ничем нельзя было угодить.

В маленьком камине горел огонь, на подоконнике раскрытого окна чирикали синички и щелкала кедровые семечки белочка, а мы ужинали.

— Поговаривают, что в тридевятом королевстве появился принц, который любит пялиться на мертвых девушек, — произнес Умник, который не смог выдержать затянувшуюся паузу.

— И что он с ними делает? — изогнула бровь Белоснежка.

— Стоит и любуется. Наверное… А что ещё можно делать с мертвыми?

Белоснежка опять облизала губки. И получилось у неё это ещё сексуальнее, чем в первый раз.

— Ну, я не знаю. Может быть он их старается разбудить?

— Дрочит он на них, — проворчал Ворчун. — Вот честное слово, стоит, любуется и дрочит.

— А зачем? Он же принц, у него куча людей, кто может это сделать.

— Да кто поймет этих богатых? Когда денег куры не клюют, то и всякие причуды приходят в голову.

— Может быть он маг и пытается воскресить мертвых? Кстати, вы про мага Астролябиуса не слышали? — аккуратно я ввернул интересующий меня вопрос.

— Нет, не слышали, — покачала головой Белоснежка. — Я девушка простая, хотя местами очень развитая…

Я молча доел ужин, поблагодарил хозяйку, хозяев и вышел во двор, где уже сгущались краски. Я ещё раз отказался от предложения разделить с Белоснежкой кровать. По щелчку пальцев возле небольшой избушки появилась палатка, где я и провел половину ночи. Спал до тех пор, пока меня не разбудили стоны, доносящиеся из избушки.

Глава 23