Не смей меня касаться. Книга 2

Видимо, наш брак будет постоянно напоминать игру «кошки-мышки». Где мне отведена роль отнюдь не грозного хитрого кота, а всего лишь эпизод за серого грызуна, на которого объявлена охота. Открыл дверь. Передо мной предстала взволнованная, нежная, как орхидея, сука-невеста. Резко втянул ее в комнату, резко развернул ее к стене. Юля от моего напора застонала, любит, наверное, когда с ней обращаются немного бесцеремонно. Я тоже люблю быть ведущим в сексе, но только не сейчас, не с этой девушкой. Своим напором мне нравилось шокировать Таню Лазареву. Быстро пробежался по ряду пуговиц, расстегивая платье. От моих прикосновений развратница-невеста тихонько мурлыкала и выгибала спинку. Красивая разомлевшая киска. Нда, только я, кажется, действительно стал импотентом, потому что даже сейчас во мне ничего не дрогнуло, даже толики желания не появилось. Решительно открыл дверь и вытолкал красавицу-невесту обратно в коридор.

— Спокойной ночи, милая женушка.

Среагировать она не успела, дверь закрылась, замок повернулся.

— Саш, да что ты делаешь?! — возмутилась Юля…

— Ложусь спать и тебе советую сделать тоже самое.

— Да пошел ты! — шипела разозленная девушка.

Внутри меня тоже было шипение, очень хотелось надавать ей по заднице, только без всякого эротического подтекста. Но я лишь пошел в душ и залез под воду, холодную… Остынь, Шувалов. Женился, теперь некоторое время придется терпеть в своем доме красавицу-жену. Нужно дождаться момента, когда она родит. Впрочем, потом тоже быстро не получится избавиться от Юли, помнится, адвокат говорил, что по моей инициативе нельзя развестись, пока жена беременная и до того времени, пока ребенку не исполнится год. Значит, инициатива должна исходить от моей дражайшей супруги, причем ни в коем случае не до, а исключительно после рождения ребенка. Дальше небольшой торг, и Юля подпишет все документы, необходимые для определения места жительства маленького Шувалова с отцом, а не с матерью. Подпишет, никуда не денется, или в противном случае ребенок все равно останется со мной, а вот дважды предлагать ей кругленькую сумму никто не будет. Это конкретная реальная цель, ради которой во многом и была разыграна сегодняшняя комедия со свадьбой. Есть только одна абсолютно непредсказуемая величина — Таня Лазарева. От нее я не собираюсь отказываться и когда-нибудь со временем, надеюсь, смогу показать, что благородства и ответственности мало для создания крепкой семьи, что нельзя разбрасываться любовью, а наше счастье — быть рядом с друг другом. Мечты-мечты… Теперь тебе остались лишь пустые мечты.

Достал из шкафа заветную коробку с «мусором». Вытащил оттуда прекрасное платье из бежево-сиреневого шелка. В нем моя Роза была просто ошеломляюще прекрасной, именно в этом наряде Андалузская красавица когда-то сказала мне: «Да», сделав на миг безумно счастливым человеком. Таня Лазарева, хочешь ты этого или не нет, но сегодняшней брачной ночью я буду трахать тебя. Полез снова внутрь коробки, вытаскивая на свет ее шелковую вишневую пижаму. Эта довольно простенькая вещь оказалась убийственно сексуальной штучкой. Шелковистая ткань красиво обтекала прекрасные формы, а их закрытость заставляла меня замирать тем самым аристократом девятнадцатого века, впервые увидевшим женскую ножку выше щиколотки. Когда Таня предстала передо мной в этой пижаме, я совершенно точно понял… что хочу каждый свой божий день просыпаться и засыпать вместе со своей Розой. Зарылся носом в темно-красную ткань пижамы, вспоминая нашу бакинскую ночь после ее покупки.

«— Как тебе нравится моя пижама?

Андалузская красавица с распущенными по плечам волосами… только что из душа показалась на пороге спальни номера, точнее замерла в дверной арке красивой окутанной красным шелком статуэткой.

— Божественна, — сказал я тогда, правда, имел в виду вовсе не пижаму, а мою прекрасную Розу».

Сейчас губы тоже шептали: «Таня, ты божественна», а рука искала в складках банного халата свой окаменелый член.

Темноволосая девушка в моих воспоминаниях медленно, эротично извиваясь, сползала по дверному косяку, в реальности мои пальцы, словно повторяя ее движения, скользнули вниз до основания члена. Помню, тогда я застонал от сексуальности представшей моим глазам картины, теперь тоже эротические воспоминания, вкупе с действиями пальцев, вызвали тихое и протяжное «о-о-о». Сильнее зарылся носом в ткань темно-красной пижамы, вдыхая легкими, нет, всеми фибрами души едва слышный запах роз.

— Таня, — снова хрипел я, постепенно убыстряя движения пальцев.