Не смей меня касаться

– Да, твоя правда, если ты все время будешь мелькать перед моими глазами, мне трудно будет сосредоточиться на работе… Да и тебе я вряд ли позволю заниматься своими прямыми обязанностями. За что рискую опять получить в бок, глаз или какое-нибудь другое место.

Красивые пухлые губы чуть дрогнули в улыбке.

– Но мне, в самом деле, очень нужен скрупулезный работник, который мог бы просчитать все возможные риски.

– Я знаю парочку хороших специалистов в области менеджмента и экономики, могу порекомендовать.

– Было бы неплохо.

Наконец мы въехали на территорию подземного гаража элитного многоэтажного дома, где у меня на самом верху была квартира.

Таня отстегнула ремень безопасности. Правильно, к чертям собачьим его, хотя он так красиво перетягивал женское тело, подчеркивая соблазнительную грудь.

– Подожди, Таня, дай я тебя поцелую …

Мои нетерпеливые губы снова накрыли ее рот, а пальцы начали освобождать роскошные темные пряди из строгого пучка серой мышки, в который они были собраны. Шпильки полетели по салону. Хочу быстрее превратить эту чопорную офисную леди в мою Андалузскую красавицу. Потом ладони прямо через ткань классического платья накрыли идеальные женские груди и немного сжали. С девичьих губ сорвался едва слышный стон, скорее, выдох. Но я услышал, более того, он оглушил похлеще самой сильной барабанной установки. Начал целовать бархатистую кожу девичьей шеи. Таня млела от моих действий, продолжая оглушать пространство салона машины негромкими хрипами. Мои ладони опустились чуть ниже, дразняще прошлись по ее вздрагивающему животику, легли на бедра, потом начали совершенно нагло задирать подол ее сдержанного платья. А губы продолжали целовать беззащитную шейку, не давая Тане опомниться от хмеля, вызывая все новые и новые тихие, отзывающиеся грохотом в моей голове женские стоны.

– Шувалов, черт возьми, что ты делаешь?!

Все-таки опомнилась. Жаль.

– Тсс…Таня, я пытаюсь рассказать о своих чувствах. Не мешай мне.

Пальцы легли на влажную, ну конечно, моя девочка потекла, ткань трусиков. Андалузская красавица запрокинула голову.

– Умм, рассказать ил-ли п-показать, – зашептала эротичным выдохом Таня Лазарева.

– Все вместе…

Мои пальцы пришли в движение, отодвинули ткань трусиков, окунаясь во влагу развилки между женских ног. Ее полустон наполнил первобытной, насыщенной сексом музыкой салон автомобиля. Нащупал в скользких складках бугорок клитора.

– Камеры, – прохрипела Таня, – на стоянке должны быть камеры видеонаблюдения.

– Не переживай, милая, я выбрал место, где у них ограниченный обзор… Они видят машину только сзади.

Стал легонько, не давая Тане ясно мыслить, теребить этот сладкий бугорок. Моя роза закусила губку и прикрыла свои темные шоколадные глаза.

– Знаешь, как только увидел тебя там, в коридоре фирмы «Эверест», понял – эта девушка должна стать моею. Она будет стонать, извиваться подо мной, умоляя ее взять. Да, признаться, Таня, тогда у меня возник чисто физический интерес. Впрочем, не совсем так, я сразу подумал, что за таким сочетанием строгости и красоты должна скрываться очень интересная личность.

Мои пальцы зашли внутрь влажной горячей девичьей пещерки. Ее тихий стон снова бабахнул десятком барабанов в моей голове.

– Таня, смотри, пожалуйста, на меня. Когда тебе признаются в чувствах, некрасиво закрывать глаза.

Ее веки дрогнули, темные глаза обварили растопленным горячим-горячим шоколадом.

– Шувалов, какой ты бол…

Не договорила, поскольку я мгновенно вытащил пальцы из сочащейся промежности и накрыл ими соблазнительный рот. Чуточку надавил, Таня шумно задышала, а пухлые губы раздвинулись, впуская во влажные глубины мои пропитанные ее соком пальцы. Эротичность этой картины ослепляла, воспламеняла, взрывала мозг. Член требовательно дернулся за ширинкой брюк дорогого костюма. Потерпи, дружок, мы говорим о чувствах, а чувства – дело серьезное, особенно, когда имеешь дело с такими колючими розочками. Между женских ножек нырнула моя левая рука.

– Знаешь, я в тот же день начал осторожно выспрашивать о тебе у Мишки, но он ни бельмеса не знал… Правда, дал поручение отделу кадров переслать мне твое личное дело.

– Так нечестно! Это недопустимо! – ожидаемо стала возражать правильная Таня Лазарева, но я накрыл ее губы ладонью, призывая поумерить свое возмущение. Потом снова требовательно нажал на пухлые губы, вынуждая впустить внутрь рта мои пальцы. Меня безумно заводил вид ее лица, когда она их посасывала.

– Что же тут нечестного, Таня?! По-моему, это нормально, собрать о понравившейся тебе женщине как можно больше сведений. Да и какая в личном деле информация? Об образовании и прежних местах работы. Ну, еще анкета, тоже, в принципе, не содержащая никаких личных данных. Хотя самое главное, что ты не замужем, я из нее все-таки узнал.

Рука на женском лоне снова пришла в движение, опять проникла под трусики, пальцы захватили чувствительный бугорок в липких от любовного сока складках. Таня пискнула и снова прикрыла глаза.

– Смотри на меня, Таня, смотри и соси пальцы.