Не смей меня целовать (СИ)

— Забавная штука запечатление. Ты запечатлён с Аней, Аня запечатлена со мной, а я…

— О, боги не продолжай, — сделал шаг назад, догадавшись, к чему он клонит. Мерзость какая.

— Тем не менее, мы с тобой тоже делим дар. Твой. Смотри.

Секунда, и передо мной уже стояла моя точная копия. Даже волосы лежали так же неряшливо.

— Какой ужас у тебя на голове! Ты знаешь, про такое изобретение, расчёска называется? — парень безуспешно пытался привести в порядок хаос на голове. — Ну, и чего ты ждёшь? Твоя Аня в коттедже. Да погоди ты, — кричит уже мне в спину. — В меня превратись-то сначала!

Глава 20

Превратиться в Алекса оказалось легко и совершенно не затратно по энергии. Думал, мне будет противно обернуться этим уродом, как противно влезать в мокрую одежду или в нестираное бельё, но, к моему удивлению, это оказалось не так. Даже облегчение почувствовал, превратившись в блондинчика, словно не он провёл ночь с моей любимой, а я. Странная логика, но от неё внезапно стало легче. Ну а что? Если наше тройное запечатление напоминает Уробороса, то уже и стесняться нечего. Главное, разобраться, я голова или хвост? Кусаю Алекса за задницу, или он меня? Чёрт знает, что лучше.

Какие же глупые мысли лезут в самый неподходящий момент. Но я пытаюсь не думать о предстоящем, не имею представления, что всех нас ждёт, хочу получить от сегодняшнего дня по максимуму. Танцевать с ней в первый и последний раз. Чем больше костров, тем больше теней, это мой момент, я справлюсь. Аня, я сделаю всё, что ты скажешь, даже если мне будет очень страшно и больно.

Ворвался в домик. Как всё знакомо. Ещё утром бежал сюда с другими мыслями, и моим главным страхом было потерять её. Не услышать ехидного голосочка и её совершенно необидных дразнилок. Извращенец, черноглазая морда. Дразнись, милая, ругайся! Мне нравится это, мне нравишься ты, я люблю тебя, Аня. Глупая тень сходит с ума и подыхает от невысказанной нежности, и сейчас у меня будет шанс провести с тобой время.

Замираю в дверях. Обнажённые плечи, развязанная шнуровка красного платья. Я видел больше, сколько раз она превращалась от моих поцелуев, а я ловил её, прижимал и снова целовал, но сейчас что-то незримое держит меня, заставляет продлить момент невинного любования и восхищения. Так близко, что протяни руку и коснёшься нежной кожи. Интересно, а Аня знает, что прямо сейчас она забыла и превратилась в саму себя. Мой дар проявился в ней неосознанно, и как же это льстит, чёрт возьми.

Делаю неловкий шаг вперёд, и под ногой скрипит половица, отгоняя прочь сладкий момент, в котором был слышен лишь шорох одежды и дыхание моей любимой. Испуганно вздрогнув, Аня снова обернулась Яннарой.

— Ты ещё здесь? — недовольно спрашивает и пытается прикрыть голые плечи.

Издаю какое-то сдавленное «угу», потому что говорить нормально сейчас я не в состоянии, во рту пересохло, и если хоть что-то скажу, то напугаю её своими перевозбужденными хрипами, а затем окончательно и бесповоротно получу статус извращенца.

— Помоги, пожалуйста. Ничего не выходит. Руки трясутся, да и вообще. Не привыкла я такое носить.

А я привык? Я ни одевать, ни раздевать кого-то кроме себя вообще не умею. Хотя с Аней это легко и просто: поцеловал два раза и лови свою голую мышку и думай только о том, как было бы хорошо согреть её своим телом и вжать в матрас.

— Алекс, ты тут ещё?

Лови ещё одно «угу», вместо нормального ответа.

Поворачивается, и я вижу как, словно в замедленной съёмке, меняется выражение её милого личика. О, да! Я всё равно продолжаю видеть свою Аню, даже когда она в облике Яннары. Застыла посреди комнаты с открытым ртом и опасно сползающим платьем. Даже не знаю, за кого я сейчас больше болею, за тяжёлый подол или за держащуюся на добром слове бретельку.

— Ты… Ты! Но как?

Теперь у моей мышки закончилось красноречие. Ничего страшного, по глазам всё вижу без слов.

— Я так понимаю это часть вашего плана, да? — запускаю пятерню в идеально прилизанные волосы мерзкого блондинчика и с облечением чувствую под пальцами родной кавардак. Долой чужие труселя, я это снова я.

— Я не знаю наш план. Алекс сказал, что мы будем играть свои роли, не зная о задачах друг друга. Что он велел тебе сделать, кроме сбора студентов в овраге?

— Сказал, составить компанию одной прекрасной женщине сегодня на фестивале.

— Шутишь, да? Прекрасной, как же… — горько усмехается. — Я даже платье надеть не могу. Танцевать от природы не умею, а ещё выгляжу я как другой человек.

— Мне без разницы, как ты выглядишь, я всё равно вижу свою Аню, даже под мороком. С платьем сейчас сообразим, а танцы вообще ерунда.

— Ерунда? Только не говори, что ты меня за полчаса научишь, как в дурацких романтических комедиях.

— Хм. Научу за пару секунд. Но давай сначала разберёмся с твоим нарядом.

Кое-как мы затянули шнуровку в четыре руки, и я с тоской попрощался с голыми плечикам и ключицами. Зато другие не увидят. А мне хватит моего воображения и воспоминаний.

— Ну и как я смогу танцевать? Делись знаниями, учитель!