Не смей меня целовать (СИ)

Боги, какая же она уморительная, когда строит из себя вот такую недовольную псевдостервочку. На деле же выглядит как котёнок с заведёнными назад ушками. По идее, такой может вцепиться тебе в ногу и повиснуть клещом, но ты всё равно будешь смотреть и умиляться. Больно? Пфр. Нет, конечно.

— Хочешь фокус!

Нежно беру ещё за затылок, стараясь не повредить причёску, и прижимаюсь к её лбу своим. Не дышит, и я не дышу. Как сильно мне не хватает близости с ней, что даже от такого невинного прикосновения, у меня мир под ногами шатается.

Отстраняюсь, пока мы не свалились на пол двумя бездыханными трупиками.

— И что это было? — её недовольство ушло, уступив место нежному румянцу и сладенькому запыхавшемуся голосочку.

— Прокачал тебя. Теперь ты сможешь танцевать.

— Что сделал? Прокачал, это шутка такая?

— Не-а.

Беру её за руки и вслух считаю: раз два три четыре, повторяя ритм одного из сельских танцев. Аня, как-то странно вздрагивает, а затем зеркалит мои движения и лихо задирает ножки, хлопает в ладоши, кружится. В её взгляде миллиард вопросов, восторг, смущение, веселье.

— Что за чёрт? — она согнулась пополам, пытаясь отдышаться, когда мы закончили.

— Мои знания — твои знания. Особенности запечатления. Ты недавно в электрического угря превратилась, а это куда сложнее простенькой пляски.

— Напомни, зачем запечатлённые перевёртыши хотят в академию, если можно вот так вот всему научиться?

— Хороший вопрос. Не вздумай задать его при других студентах! А, вообще, чем больше знает каждый из пары, тем круче они вместе, — подмигнул мышке.

— Ясно, — с нескрываемым азартом проговорила Аня. — Что ещё ты умеешь?

Сделал вид, что задумался.

— У меня ангельский голос. Я прелестно пою.

— Серьёзно? — как-то недоверчиво спросила моя половинка.

Кивнул, пытаясь не заржать, а через мгновения Аня запела. Определённо, это никогда не было моей сильной стороной, как, впрочем, и её. Поморщился. Люблю мою девочку, конечно, но лучше ограничимся танцами.

— Дурак, — получаю локтем в рёбра. Котёнок в бешенстве, а я рад. — Но я же слышала, как ты поёшь ту самую песню. Было красиво.

— Потому что песня особенная, потому что давно она сидит в моей голове, а если долго и фанатично что-то делать, рано или поздно преуспеешь.

Только не сполшлить и ничего не испортить. Молчи, Тео! Ты не станешь шутить про это.

— Составь мне список. Хочу опробовать всё.

Закашлялся. Молчать!

— Всё нормально? — заботливо интересуется Аня.

— У меня долгое время не было девушки.

— И?

— Да, так… — подал ей руку, с трудом сдерживая свои грёбаные брови. О, да. Молодец я. Не пошутил.

Аня, долго и задумчиво смотрит на мою ладонь, затем переводит взгляд на свою, краснеет до оттенка платья, а через мгновение я получаю удар в рёбра уже с другой стороны.

— Это тебе для симметрии, извращенец.

— Я?! Ты о чём подумала? Я, может, стихи о любви писал этой рукой!

— Когда покажешь исписанную тетрадку — извинюсь.

— А если не найду?

— У меня тоже есть парочка полезных навыков после ветеринарного вуза. В них входит стерилизация. Этой самой рукой, кстати, делала. Так что осторожнее в следующий раз, когда на тебя вдохновение накатит.

— Я говорил, что обожаю тебя?

— Ага. Только что. Я тоже тебя, Тео.

Как я рада видеть, что он всё такой же. Смешной извращенец с глупыми шутками. Его так легко любить, а ещё очень страшно потерять хоть крупицу его личности. Связь это, или нечто другое, но я чувствую, как Тео боится грядущего, а я вместе с ним. Что будет, когда вернётся Шорох? Кем они оба станут? Будут ли любить меня, и полюблю ли я их снова? Так много вопросов, и ни одного ответа. Лишь вера и надежда.

Не плакать. Не сомневаться. Не позволять ему видеть моё смятение.

— У Алекса есть что-то более мужественное, чем то в чём я видел его полчаса назад? Тот наряд мало чем отличался от твоего. Конец моей репутации! — сокрушался Тео и по-хозяйски перебирал одежду в шкафу, попеременно вздыхая и цокая.

Показное. Я вижу, как дрожат его руки, как нервно дёргается кадык.

— Так иди, — обнимаю его сзади и прижимаюсь к спине.

— Ну, конечно. Ты вон какая красивая, а я… как физрук.

— Ты и есть физрук. Очень сексуальный преподаватель полёта.

— Только ты была всего на одной моей паре, филонщица! — наигранно обиделся мой извращенец.

— У меня ещё будет возможность, ты же останешься преподавать в Академии?

Тео повернулся и наградил меня извиняющимся взглядом:

— Я не знаю. Тень Теобальда хочет остаться, но чего захочет Теобальд для меня за гранью понимания, Аня.

— Но я, кажется, знаю Теобальда и верю, что он останется собой.

— Как скажешь, — мягко улыбнулся мой истинный и не глядя снял с вешалки алую мантию. — А вот это ничего! Пойдём танцевать?