Не совсем леди

Многочисленные полотна от этого только выигрывали, поскольку были написаны в неестественно официальной манере, отличавшей живопись прошлых веков. Тем не менее Шарлотта обнаружила несколько портретов, на которых персонажи выглядели почти живыми; вероятно, эти холсты относились ко временам ее бабушек и дедушек. К своему большому удивлению, она узнала, что поразительно красивая юная леди, одетая в богато украшенный шелковый наряд с длинным лифом и пышными юбками, не кто иная, как леди Маргарет до замужества.

Отвернувшись от картины, Шарлотта краем глаза заметила какое-то движение и подошла к окну.

Потому, что называлось раньше цветником, неслась Дейзи с палкой в зубах, а перед ней бежал мальчуган в кепке; весело смеясь, он прыгал и скакал по всему заброшенному саду, время от времени оглядываясь. Собака повсюду следовала за ним, а когда малыш, остановившись, наклонился и дернул за конец палки, Дейзи зарычала и затрясла головой, не желая отдавать добычу. Мальчик снова дернул, кепка слетела у него с головы, и Шарлотта увидела густые светлые локоны.

Ее охватило радостное возбуждение, и она чуть не вскрикнула, но вовремя удержалась: в галерее было полно слуг.

С замирающем сердцем Шарлотта смотрела, как Пип играет с собакой Лиззи, с трудом удерживая себя оттого, чтобы тут же помчаться в сад.

Ей ужасно хотелось подбежать к Пипу, взять в ладони его прелестное лицо и сказать: «Ах ты мой красавчик сыночек, как же ты потерялся так надолго?»

Но ей пришлось сдержать свой порыв. У нее не было никакого права тревожить покой ребенка, и даже если это был ее сын, он больше ей не принадлежал. Отдав свое дитя, она потеряла на него все права, а значит, подойти к нему и начать задавать вопросы – все равно что сознательно напрашиваться на неприятности. Даже если Пип – ее сын, открыв свою тайну, она разрушит жизнь всех, кого любит.

И все же Шарлотта так и не смогла убедить себя. Пробормотав несколько приказаний слугам, она вышла из галереи, с трудом удерживая себя оттого, чтобы не броситься бежать.

Спускаясь по лестнице на первый этаж, она услышала голос мачехи.

– Ты закончила заниматься галереей? – спросила ее Лиззи. Шарлотта сделала глубокий вдох, пытаясь успокоиться, затем остановилась и посмотрела на Лиззи с обычной приветливой улыбкой.

– Там осталось совсем немного, так что скоро все будет готово, – ответила она.

– Теперь тебе, наверное, хочется быстрее отправиться домой и заняться приготовлением к вечеру?

– Нет-нет, я не тороплюсь. А пока советую тебе заглянуть в галерею: после того как вымыли окна, проветрили и убрали вековой слой пыли, вид там стал просто восхитительный. Я ушла только потому, что мне захотелось прогуляться посаду…

– Ах, дорогая, я бы тоже этого хотела! – Лиззи вздохнула. – Жаль, что у меня нет времени…

– Уверена, мистер Карсингтон предпочел бы, чтобы ты больше гуляла по саду, а не занималась делами, – предположила Шарлотта.

– Возможно, ты права. – Лиззи рассмеялась и, повернувшись, направилась к галерее. Уходя, она еще что-то сказала, но Шарлотта уже не слушала и только прибавила шагу.

Вскоре через большие стеклянные двери оранжереи она вышла на террасу. Разросшийся кустарник закрывал вид на цветник, и Шарлотта поспешила пройти по заброшенной тропинке. Туда, откуда до нее доносился детский смех и отрывистый лай Дейзи.

Раздвинув ветки, Шарлотта увидела Дейзи и игравшего с ней Пипа: он то протягивал ей палку, то прятал палку за спиной и пятился назад.

Шарлотта собиралась задать Пипу несколько вопросов, но вдруг поняла, что она не в состоянии сейчас говорить: настолько сильным было волнение.

Заметив Шарлотту, мальчик хотел приветствовать ее, и только тут он обнаружил, что кепка на его голове отсутствует. Он стал озираться по сторонам, пытаясь найти ее, но Шарлотта обнаружила кепку первой почти у себя под ногами и, нагнувшись, быстро подняла ее, а затем стала задумчиво вертеть в руках.

Потом она перевела глаза на ребенка, словно спрашивая: «Ты мой?»

Она уже собралась заговорить с мальчиком, как вдруг услышала за спиной знакомый голос:

– Это не ваша шляпа. Думаю, вам нужна вот эта. Шарлотта оглянулась и увидела Карсингтона, который небрежно держал в руках ее шляпку.

– Леди Литби не желает, чтобы вы выходили на солнце без шляпы. Она послала к вам слугу, но я, обладая от природы неслыханным великодушием, решил принести вам шляпу лично. – Дариус перевел взгляд на кепку, которую Шарлотта все еще держала в руках. – Может быть, вы вернете Пипу его головной убор?

Но Шарлотта все еще медлила. Продолжая держать кепку в руке, она разглядела, что с изнанки к кепке прилипла пара светлых волос, и погладила рукой грубую ткань. При этом ей казалось, что она гладит белокурую голову мальчика, как если бы он и вправду был ее сыном. Ах, если бы только она могла повернуть все вспять и изменить то, что изменить нельзя…

– По-моему, леди Шарлотте очень понравилась твоя кепка, Пип, – весело заметил Карсингтон. – Бьюсь об заклад, у нее уже появились идеи, как ее можно обновить и переделать по последней моде.