Не совсем леди

Шарлотта перевела взгляд на мальчика: его странные глаза по-прежнему ставили ее в тупик и ввергали в смятение; тем не менее она нашла в себе силы улыбнуться.

– Да нет, я просто задумалась. – Она протянула кепку мальчику, и тот осторожно взял ее. – Мне нравится, как ты играешь с Дейзи, – проговорила Шарлотта непослушными губами.

– Очень умная собачка, ваша светлость. – Мальчик сразу оживился. – Мистер Тайлер не велел мне подходить к ней близко, он говорит, что если бульдог схватит тебя, то ни за что не отпустит. Но ведь Дейзи совсем не такая, правда?

– Дейзи – не комнатная собачка, – строго сказал Карсингтон. – Конечно, она еще молодая и поэтому добрее других бульдогов, но тем не менее дразнить ее или обижать я не рекомендую.

Мальчик замер, а потом горячо воскликнул:

– Что вы, мне бы и в голову такое не пришло! Мистер Уэлтон всегда говорил, что я и мухи не способен обидеть. Однажды я спросил его, что мне делать, если за мной побежит бешеная собака или я попаду в джунгли и на меня набросится дикое животное, а он ответил, что защищаться можно только в том случае, когда кто-то собирается на тебя напасть.

Дариус рассмеялся:

– Вижу, ты хорошо научился отстаивать свое мнение. Ладно, теперь можешь снова заниматься собакой. Можешь отвести ее на ферму: возможно, тогда вы сможете чем-нибудь помочь управляющему. Ну, например, на ферме завелись крысы, а за поимку одной такой твари я плачу полпенни.

Глаза мальчика заблестели.

– Конечно, сэр, благодарю вас, сэр. – Пип вежливо поклонился, потом обернулся к Шарлотте: – До свидания, ваша светлость. Пойдем, Дейзи, нам пора ловить крыс. – Мальчик стремглав бросился к ферме, и Дейзи побежала за ним.

Шарлотта грустно посмотрела им вслед.

– Надеюсь, Тайлер не накажет его за то, что он играет с собакой, – вздохнув, сказала она. – В такой прекрасный день очень трудно удержать детей взаперти. – Она медленно повернулась к Дариусу, от волнения ей было трудно говорить. – Вы, наверное, опять скажете, что я чересчур чувствительна и нерациональна. Только дети богатых родителей могут играть, наслаждаясь летними погожими деньками. Всем остальным приходится зарабатывать непосильным трудом на хлеб насущный.

– Пожалуйста, не путайте меня с моим старшим братом, – обиделся Дариус. – Главный филантроп у нас в семье – Ратборн: это он всегда заступается за бедных и преступников. Лучше скажите, нужна вам шляпка или нет, а то от солнца у вас уже вся шея красная. Если вы не будете беречься, дело кончится тем, что вы покроетесь веснушками.

Шарлотта взяла у него из рук шляпку и не спеша надела ее.

– У меня не бывает веснушек, – равнодушно сказала она, завязывая ленточки под подбородком и не отрываясь глядя на Карсингтона. Его кожа тоже имела золотистый оттенок, но он уж точно никогда не покроется ни веснушками, ни противными красными пятнами. Неудивительно, что его любит множество женщин – разве можно остаться равнодушной к прекрасной иллюзии, которую он умело создает вокруг себя? Каждой захочется унестись в мечтах на маленький островок счастья и вечной любви, и тут уж ничего не поделаешь.

Шарлотта с тоской смотрела в ту сторону, куда ушел мальчик, но его уже не было.

– У вас нет причин горевать о плачевном положении бедного ребенка, – мягко сказал Дариус. – Вчера в Олтринхеме я встретил вашего отца, и во время нашего разговора речь случайно зашла о бульдоге. Мы оба сошлись на том, что собака слишком растолстела и разленилась, она чересчур апатична. Я упомянул о том, как Пип хорошо с ней ладит, и лорд Литби сказал, что Тай-леру будут доплачивать, если он позволит мальчику заниматься с собакой.

Шарлотта с трудом оторвала взгляд от зарослей кустарника.

– Да, но с завтрашнего дня мы не сможем так часто приезжать в Бичвуд: нам нужно готовиться к приезду гостей.

– Ах да, парад женихов. – Дариус усмехнулся.

– И вовсе нет…

Шарлотта не стала продолжать. Слова Дариуса уже рисовали в ее воображении самые комичные картины, и от этого ей даже захотелось рассмеяться. Она живо представила важно расхаживающих самодовольных джентльменов, считающих себя бесконечно утонченными, а наделе недалеких и весьма заурядных. Сколько раз она все это наблюдала, сколько раз с трудом сдерживала смех, глядя на то, как они, важно выпятив грудь, слишком громко разговаривали и из кожи вон лезли, чтобы произвести благоприятное впечатление! Не лучше были и их дамы с ужасными манерами и непомерным аппетитом.

Не выдержав, Шарлотта захихикала, и Дариус тоже улыбнулся. При этом улыбка смягчила его черты и на мгновение сделала похожим на другого человека, не такого циничного и не такого холодного, каким он обычно выглядел.

– Ну вот, вы сами подтверждаете, что я прав, – уверенно заявил Дариус. – Это абсолютно то же самое, что делают с быками и конями, только в случае с людьми весь этот процесс сопровождают более замысловатые социальные ритуалы.