Не совсем мой, не совсем твоя

Давить на нее бесполезно. Она либо решится, либо нет. Он и не собирается давить – нет-нет, ни в коем случае, – но это маниакальное стремление сохранить их любовную связь в тайне от всего мира начинает вызывать у него недоумение и даже раздражение. Если уж на то пошло, именно он должен быть заинтересован в соблюдении режима секретности, но никак не она. Она не связана словом, не подвержена предрассудкам. В чем же дело, черт возьми?

Он прошелся до кухни, выпил чашечку чая (Матильда прошлась с ним за компанию), постоял у окна, полюбовался звездным небом, а вернувшись в комнату, спросил напрямик:

– В чем дело, Ксения? Ты мне не веришь? Считаешь проходимцем?

– Послушай, – простонала она в отчаянии, – мы ведь знакомы всего несколько дней! Может, через неделю ты и смотреть-то на меня не захочешь. Какой там, к черту, Париж…

Он казался абсолютно спокойным.

– Обещаю и в этом случае доставить тебя в Москву в целости и сохранности.

– Ну ладно. – Она продолжала взвешивать все «за» и «против». – С Ольгой я, допустим, договорюсь. Она отработает одну неделю без выходных, а следующую неделю я отработаю без выходных. Это нормально. Так поступают все менеджеры торговых подразделений, если кому-то из них нужно в отпуск или на свадьбу двоюродной сестрицы в Ханты-Мансийск… Ладно. Но что скажет мама?.. А Игорь?..

Ник стянул с себя джинсы и забрался под одеяло.

– У тебя есть время до двух часов дня. В два я тебе позвоню, чтобы услышать окончательный ответ. Если ты скажешь «да», вечером я заеду за твоим паспортом, и, кажется, нужна еще пара фотографий три на четыре. Если «нет»… ну, значит, ты не увидишь Дефанс, и Пале-Рояль, и набережную Монтебелло, и Люксембургский дворец, и «Мулен Руж», и Монмартр… не прогуляешься по Елисейским полям и по улице Риволи… не побываешь в Гранд Опера… не познакомишься с бесценными коллекциями Лувра… – Он зевнул и закрыл глаза. – Завтра. Ровно в два.

Ксения схватилась за голову.

* * *

Неожиданно воцарившаяся в отапливаемом помещении прохлада. Мгновенное онемение губ, точно от местной анестезии или поцелуя Снежной королевы. Вязкость времени, неизменно сопутствующая всякому парадоксальному контакту…

– Ты здесь?

– Да.

– Ты сердишься?

– Разве для этого есть причина?

– Причина – эта женщина в моей постели.

– Эта женщина не причинит тебе вреда. Но та, другая…

– А что другая?

Легкое жжение кожи лица. Странная, неосязаемая ласка. Сводящее с ума ощущение присутствия, безжалостно опровергаемое органами зрения и слуха…

– У нее черное сердце. Если ты не оставишь ее, она выпьет твою кровь как вампир.

– Это вряд ли.

– Будь осторожен. И когда придет время бежать, беги без оглядки.

Кошачье шипение из угла комнаты. Соленая влага, подсыхающая на щеках. И после этого – уже точно сон…

Глава 5

Он сидел за кухонным столом, листая журнал и прихлебывая остывший чай, когда в прихожей стукнула дверь и послышался голос Илоны:

– Эй! Кто-нибудь дома?

Как будто не видит его ботинки на коврике.

– Да, – отозвался Ник.

Вышел из кухни, принял у нее плащ, повесил в шкаф. Она бегло чмокнула его в щеку, испачкав губной помадой цвета цикламен. Вздохнув, Ник стер отпечаток бумажной салфеткой.

– Как прошел день? – весело поинтересовалась Илона.

О том, где он провел ночь с воскресенья на понедельник, до сих пор не было сказано ни слова.

– Неплохо. А у тебя?

– Очень даже неплохо. На следующей неделе едем смотреть новые отели. Наверное, Верку придется взять, Алку и Макса…

Продолжая болтать, она прошла в комнату. Сменила брючный костюм на трикотажную мини-юбку и облегающий топ с китайским воротником-стойкой. Юбка черная, топ – красные цветочки на розовом поле. Чулки в сеточку. Туфли на каблуке. Головокружительная альтернатива домашнему халату и тапочкам.

– …во-первых, Испания: Коста-Брава, Коста-Дорада. Потом еще Турция: Мармарис и Фетхие. И Родос: там недавно отстроили три отеля категории «А», как раз сейчас готовятся к открытию, набирают персонал… Поедешь со мной?

– Вряд ли. Я еду с Альбертом в Париж за тем немногим, что он не купил в Лондоне и Амстердаме.

– Альберт? – Илона нахмурилась. – Это тот старый хрен из Жуковки?

– Да.

Ник вернулся к своему недопитому чаю и недочитанному журналу.