Не созревшая рябина

— О-они мои родители, — мальчик говорил, не сдерживая слез и задыхаясь от нахлынувших эмоций. — Слушай, я, я пойду один, все нормально. Пройду по речке, там можно обойти, не думаю, что там кто-то будет, но я пойду, хорошо? Ты поезжай домой, ты и так много сделал, хорошо? Спасибо, ладно?

— Возможно, у нее просто сел телефон, позвони отцу, — Чиж устало вздохнул.

Даня расстроено шмыгнул носом и сказал, что не помнит его номера.

Чижов действительно хотел развернуться и уехать, оставив его пробираться домой самостоятельно, но чувство ответственности давило сильнее. Или это было чувство одиночества от ощущения пустой квартиры и нежелания ни идти к убитому им зомби, ни искать отца с его семьей. У Чижа не было времени на рефлексию, поэтому он ограничился раздраженным закатыванием глаз.

— Я ведь уже сказал, что пойду с тобой до самого дома. Или ты не хочешь кормить меня ужином? Только не реви, выглядит отвратительно.

Когда Даня успокоился, уже настали сумерки. Чиж надеялся, что они больше не попадут в неприятности и что случившееся у дороги было лишь… недопониманием?

— Люди не могли сойти с ума за одну неделю, — успокаивал он сам себя. Он старался не думать о возможности встретить среди дач толпу зомби или еще кого хуже. Ведь, если там нет бродячих трупов, то и в вооруженном патруле смысла бы не было? Если бы это действительно было так, они бы ни через какую речку не прошли. Чиж волновался о том, что их идея небезопасна, и мертвецы могут найти их и разорвать в любую минуту, но Даня упрямо шел вперед. Наблюдая за Мухиным, твердо идущим впереди, Иван так и не решился высказать что-то вслух.

У Дани в голове таких мыслей не было. У него вообще не было никаких мыслей в голове. Ему было тяжело тащить свой набитый рюкзак и вести велосипед по рыхлой почве берега местной речушки. Щеки от напряжения покраснели как у свекольных кругов на лице куклы масленицы. С каждой минутой он все больше хотел бросить хоть что-то из своих вещей, но сзади шло его грозное сопровождение, которое продолжало бурчать на каждый его шаг, и парень мог лишь терпеливо продолжать путь.

Вопреки опасениям Чижова, никаких патрулей они больше не встретили, зомби тоже отсутствовали. Парни вышли к каким-то домам на окраине поселка, достаточно далеко от основной дороги, чтобы не слышать никакого движения. Вдалеке раздавался несвязный громкий шум, но выстрелов больше не было. По сравнению с городом, где люди не думали расставаться с обычной жизнью, из-за вооруженных людей здесь на улицах не было ни души.

Даня забрался на велосипед и стремительно несся вперед, пока не остановился перед одним из домов. Внутри никого не оказалось, а телефон продолжал молчать.

Бросив все вещи перед входом, Мухин быстро осмотрел комнаты и тут же убежал к соседям. Чиж не был таким нетерпеливым. Он успел привести мысли в порядок и немного успокоиться.

Поставив аккуратно оба велосипеда, Чижов подобрал с земли рюкзак товарища и неспешно прошел в незапертый дом. Он включал свет везде, где проходил, делая комнаты чуть более живыми. Его порадовали работающее электричество и холодильник с приготовленной едой.

Даня вернулся к тому моменту, когда Чиж, доев и вымыв за собой тарелки, прилег на диван в прихожей. Задремать не получилось: его раздражал противный запах чего-то испорченного. И хоть Чиж и видел у двери пакет с мусором, который забыли вынести, ему в голову беспорядочно лезли мысли о зомби.

Неуклюже опрокинув этот дурно пахнущий мешок, Даня ввалился в дом и грузно плюхнулся на диван к Чижу. Пусть Ваня и убеждал себя, что ему должно быть безразлично происходящее, он слишком далеко зашел в своей помощи, и проигнорировать опустошенное выражение Дани он не может.

— Узнал что?

— М. Не совсем. Знакомые обратно отправили.

— В смысле?

— Сказали, что кто-то из местных вроде как позвал своих «братков», чтобы те оградили это место от зомби. Или что-то вроде того. Тут по улице трое зомби ходило, эти парни их убили.

— Каких «братков», на них военная форма.

— Я не заметил. Одно другому не мешает?

— Вообще-то нет. Что случилось?

— Да никто толком не знает. Ночью пришли эти в невоенной форме и оцепили все вокруг. Все считают, что у нас живет какой-то криминальный барон, но я как-то не припоминаю таких.

— Они все перекрыли и никого не выпускали?

— И не впускали. Где-то в обед кто-то решил с ними разобраться, но так и не вернулись.

— Кто-то? Вроде твоих родителей?

— Наверное. Раз их тут нет. Эти палят с самого прихода. В основном только по машинам, но не думаю, что это правда.

Даня говорил медленно и бессвязно, выталкивая из себя слова. Чиж не знал, какими словами его можно утешить, и, наконец, прервал затянувшуюся неловкую тишину, отправив Мухина спать.

— Слушай, я… — Даня не хотел прислушиваться к чужому совету, но усталость брала свое. — Будь как дома.