Не спасай меня

Парень подплыл к бортику и, легко подтянувшись на руках, вылез из бассейна. Неспешно шел вдоль темных клумб, с потяжелевшего костюма ручьем стекала вода… Я слышала, как в конце темного сада звякнула металлическая калитка.

Я какое-то время еще покрутилась в воде, а затем тоже выбралась наружу. Платье тут же прилипло к телу, было холодно. Даже не пытаясь унять дрожь, отправилась к крыльцу. Проходя мимо брата, процедила сквозь зубы:

– Зачем ты вечно все портишь? Миша не незваный гость! Мы с Гелей его пригласили.

Стас схватил меня за запястье, развернул к себе и посмотрел в глаза.

– Ульяна, он мне не нравится. Очень-очень не нравится.

– Но почему? – воскликнула я. – Тебе никто никогда не нравится!

– Я чувствую, что из-за него ты будешь страдать. И много плакать… – серьезно сказал брат. – А мне этого не хотелось бы.

Я вырвала руку и прошла в дом. Босыми ногами прошлепала к лестнице, поднялась на второй этаж. С гулко стучащим сердцем открыла дверь в свою комнату. Миши в ней не было. Я прошла к окну и в мокром липком платье, стуча от холода зубами, уселась на подоконник. Объятия – вот что помогло бы согреться. Но вместо этого придется довольствоваться душем, большим махровым полотенцем и горячим напитком. Вот тебе и вышла из зоны комфорта… Встряхнулась.

Я долго вглядывалась в темноту, сверлила взглядом заднюю калитку, но Матвеев не появлялся. Вернувшись из горячего душа, легла под одеяло. Пытаясь уснуть, прислушивалась к каждому постороннему шороху, в ожидании парня. Но Миша так и не пришел ночевать.

Глава двенадцатая

– Привет. Снова я. Уже даже не жду, что ты перезвонишь или хотя бы напишешь сообщение. Он тебе запрещает со мной общаться, верно? У меня было достаточно времени, чтобы обдумать, как быть дальше. Вряд ли буря поутихла, но сейчас у меня хотя бы есть какой-то план. Скоро я заберу тебя и увезу туда, где будет хорошо.

Я, кстати, теперь знаком с морем. Здесь вместо будильника чайки кричат. А море ведет себя совсем как мы. То доброе, то сердитое. В шторм нервничает, истерит, бьется о скалы… За ним прикольно наблюдать.

Верю, что ты тоже скоро его увидишь.

* * *

Ночью я периодически просыпалась и оглядывала диванчик, который слабо освещала луна. Но он пустовал. Где-то около пяти утра я открыла глаза и, не обнаружив в комнате Мишу, больше не могла уснуть. В окно вползал бледно-розовый рассвет. Я перевернулась на другой бок, крепче обняв диванную подушку.

А что, если он уехал? Особо ценных вещей, за которыми бы Матвеев мог вернуться, не было. Он уже не раз говорил, что больше не может отсиживаться здесь. Но почему – я не могла взять в толк. В чем заключалась его проблема? Он свистнул у отчима дорогостоящую вещь и прячется. Или теперь эту вещь нужно куда-то реализовать? Продать? Кому-то передать? Что бы это могло быть? И почему это так опасно? Кто эти неизвестные «они», о которых как-то обмолвился Миша? Я снова возвращалась к прежним вопросам, которые мучили меня на протяжении долгого времени.

На секунду я представила, что было бы, если б вчерашний наш вечер оказался все-таки последним. Нет, это несправедливо, ведь мы впервые поцеловались! Об одном воспоминании тело наполнилось истомой. Господи, как долго я ждала этого поцелуя. Было столько подходящих моментов, но меня постоянно что-то останавливало. Я уже давно наплевала на то, что инициативу должен проявить парень, но не решалась сделать первый шаг. Если бы не та просьба Миши…

Я снова заворочалась в постели. Этот прерванный Стасом поцелуй будто перевернул мой мир. Смазал все существовавшее ранее в серое безразличное пятно. Еще ни разу я не испытывала подобного. И даже подумать не могла, что обычный поцелуй может вызывать такие эмоции. Это словно несколько ударов током. И если бы Миша ушел после такого навсегда, не попрощавшись…

– Нет, это нечестно! – капризно проговорила я полушепотом.

Размышляя, я не заметила, как снова провалилась в сон, а проснулась, когда в комнате было уже совсем светло. Солнечные лучи били в глаза, а из библиотеки доносились звуки фортепиано. И мои бабочки в животе закружились, запорхали в такт этой сказочной мелодии…

Я поднялась с кровати и, заглядывая в окно, поняла, что не могу сдерживать улыбку. Просто улыбаюсь во весь рот и радуюсь этому утру, как ребенок. Он вернулся. Ура! Он меня не бросил! Он не мог меня бросить вот так! И как же «колбасит» от этих восторженных эмоций… А от мысли, что сейчас увижу Матвеева, даже коленки дрожат и сердце радостно замирает.