Не спите, Иможен! Наша Иможен

Кит, до прихода инспектора рубивший тушу быка, вернулся к прежнему занятию.

– Однако вы ее знаете? – продолжал настаивать Дугал.

– Да.

– Может быть, вы дадите мне адрес?

– Нет.

– Но ведь…

Лидберн положил тесак и снова повернулся к посетителю.

– Да, я знаю адрес рыжей стервы, но вам его не дам! Вы спросите, почему? А потому что не желаю иметь ничего общего с этим дьявольским отродьем! А теперь, прошу вас, не мешайте мне работать!

Мак-Хантли понял, что настаивать бесполезно.

Выходя из мясной лавки, он увидел седого джентльмена с сумкой-чемоданчиком – неизменной принадлежностью любого английского врача. Он садился в стоявшую у обочины тротуара машину.

– Доктор Элскотт?

– Он самый.

– Я журналист и приехал разузнать подробности об убийстве Хьюга Рестона.

– Бог в помощь!

– Вы избавились от серьезного противника на предстоящих выборах, доктор?

– По правде говоря, молодой человек, у Рестона не было ни единою шанса обскакать меня. Во-первых, из-за его непроходимой глупости, во-вторых, из-за отвратительного характера (что, впрочем, объясняется больной печенью), а в-третьих, как мог победить на выборах самый знаменитый во всем графстве рогоносец?

– А нет ли у вас каких-нибудь соображений насчет того, кто мог его прикончить?

– Если честно – ни малейших.

– И вы не знаете ни единого человека, который бы ненавидел Рестона настолько, чтобы желать ему смерти?

– Да, я. Однако вынужден вас разочаровать, молодой человек, не убивал я этого дурня.

– Несколько жителей вашего города намекали мне, что в деле могла быть замешана некая мисс Мак-Картри… Это правда?

Лицо врача сразу преобразилось, и чуть язвительная учтивость уступила место с трудом сдерживаемому гневу.

– Молодой человек! Те, кто посмел нашептывать вам подобные гнусности, – самые что ни на есть презренные злопыхатели и сплетники! На самом деле наша Иможен – благороднейший и возвышеннейший характер, какой мне только довелось встречать за всю мою жизнь! Это энергичная, неутомимо служащая правосудию женщина получила столько наград за верную службу Короне, что все кретины и недоумки, которыми, кстати сказать, кишит наш милый Каллендер, бледнеют от зависти. Положа руку на сердце, признаюсь, я и сам не сразу оценил истинное величие души Иможен Мак-Картри и в первое время мы с ней немного враждовали, но теперь я прозрел и склоняю голову перед этой уникальной личностью. До свидания, молодой человек, рад был познакомиться с вами.

Поднимаясь по главной улице, Дугал подошел к храму, и ему пришло в голову, что местный священник наверняка сумеет дать населению Каллендера более трезвую и непредвзятую оценку.

Мак-Хантли позвонил. Дверь открыла скромная женщина в таком строгом одеянии, что показалась инспектору превосходным образчиком типичной супруги пастора – этакой ходячей добродетели, лишенной всех человеческих слабостей. Впрочем, некоторым представительницам слабого пола тем легче оберегать незапятнанную репутацию, подумал полицейский, что на их главное достояние никто не покушается. Мак-Хантли, успевший прочитать выгравированную на медной табличке у входа в дом фамилию, уверенно заявил, что хочет побеседовать с преподобным Реджинальдом Хекверсоном.

– Прошу вас, входите, мой муж сейчас вас примет.

Миссис Хекверсон проводила его в аскетически обставленную гостиную.

– Как о вас доложить? – тихо спросила она, направляясь к другой двери.

– Дугал Мак-Хантли, журналист из Перта.

Женщина чуть заметно кивнула и бесшумно исчезла, словно благочестивая тень, незаметно скользящая по земле в ожидании вечного блаженства в мире ином.

Мгновенно отметив нечто лошадиное в вытянутом лице пастора и маленькие, близко поставленные глаза, инспектор невольно поморщился. «Нетерпимость и тупость», – пронеслось у него в голове. Преподобный Хекверсон молча выслушал просьбу мнимого журналиста рассказать об убийстве Рестона и покачал головой.

– Боюсь, вы постучали не в ту дверь, мистер Мак-Хантли. Мое сердце обливается кровью от одной мысли, что чья-то преступная рука оборвала жизнь такого хорошего человека, как Хьюг Рестон… И я хочу лишь, чтобы в ожидании суда Всевышнего человеческое правосудие как можно скорее покарало подлого убийцу.

– Смерть мистера Рестона освободила путь честолюбивому желанию доктора Элскотта заседать в Окружном совете?

– Увы!

– А что вы думаете о нем, преподобный отец?

– Я обязан и пытаюсь с одинаковой нежностью относиться ко всей пастве, доверенной мне Господом, однако, коль скоро доктор Элскотт к таковой не принадлежит, не вижу причин, почему бы не высказать свое мнение о нем. Так вот… Наш брат во Христе Элскотт давно идет путем погибели, остается глух к призывам Всевышнего и дерзко безразличен к Церкви, подавая согражданам тем более ужасный пример, что занимает видное общественное положение. Поэтому-то все благочестивые души молятся за поражение нечестивца на предстоящих выборах, ибо его провал будет истинным торжеством Создателя!