Не спорьте со счастьем

В комнате, куда ее занесли обстоятельства, никакой безнадегой и близко не пахло. Немного пахло пылью, дорогими духами, едва уловимо – табачным дымом. И ленью. Сразу виделось, что хозяйка не из тех женщин, что с утра до ночи носятся по своим владениям с тряпочкой и пылесосом, блюдут гнездышко в чистоте и уюте. Нет, особого бардака, конечно, тоже не было, но и порядка не наблюдалось – окна давно не мыты, портьеры от пыли тяжелые, на светлой диванной обивке старое расползшееся пятно, то ли от кофе, то ли от вина. На спинку кресла небрежно брошена какая-то вещь, скользкая, шелковая. Наверное, пижама. А на подушке другого кресла какое-то косметическое барахло рассыпано – тюбики, пакетики, кисточки большие и маленькие. Французское, кстати, барахло-то. Дорогое. Только почему оно в кресле оказалось? Другого места ему не нашлось, что ли? О, а это уж вообще полное безобразие – на стеклянной столешнице плоская тарелка с обгрызенной куриной косточкой и остатками какой-то еды. Наверное, с ужина еще осталась. Хозяйка, значит, с утра про французскую косметику вспомнила, а тарелку вымыть забыла…

– Мам, Маша есть хочет! – вздрогнула она от прозвучавшего за спиной голоска Алишера и обернулась испуганно, будто дети могли уличить ее в крамольных мыслях.

Они стояли рядышком, держась за руки, черноволосый мальчишка с явно восточным разрезом глаз, с жестким несмываемым загаром на щечках и беленькая девочка с голубыми глазами-блюдечками смотрели на нее в ожидании.

– Только я ёгуль не хочу! – вытянула вперед ладошку Машка.

– Какой ёгуль? – переспросила испуганно Диля и уставилась на сына в надежде, что он объяснит ей немедленно, чего хочет эта капризная девочка.

– А кашу вместо йогурта будешь? – повернулся он к Машке, сдвинув бровки. – Мама такую вкусную манную кашу умеет делать! А я, наоборот, йогурта бы поел…

Машка тоже сдвинула бровки, подумала минуту, потом милостиво кивнула – согласна, мол, с предложенным меню. И потянула Алишера за руку вон из гостиной:

– Пойдем, я тебе свои игрушки покажу…

С развитием правильной речи, как Диля отметила, у ребенка совсем плохо обстояло дело. Это в пять-то лет! Ну ладно, «ёгуль» еще куда ни шел, но «иглуски» и «показу» – это уж вообще от логопеда вылезать не стоит. Что с ней, интересно, нянька с педагогическим образованием вытворяла?

Вздохнув, она отправилась на кухню, заранее предполагая, что для начала ее там ждет полная мойка грязной посуды. По-другому просто и быть не могло, нарушением стиля этого ленивого жилища было бы. Ну да, так и есть – вот она, полная мойка посуды, с горкой даже. Кто бы сомневался…

Зато холодильник приятно поразил запасом продуктов. И молоко для каши там присутствовало. Что ж, пусть будет каша. Хорошая еда, простая грубая пища. Мама, например, ее в детстве всегда кашей кормила, и Алишера тоже. Говорила – самое здоровое детское питание, особенно на ночь.

Машка на кашу отреагировала «однозначно», как бы выразился похожий, со слов матери, на нее господин Жириновский. То есть с возмущением отодвинула от себя тарелку, презрительно скуксившись личиком.

– Ешь! Вкусно же! – решительно вернул ей под нос тарелку Алишер. И, будто стараясь отобразить личным примером, как вкусна мамина каша, принялся быстро орудовать ложкой, полуприкрыв глаза и причмокивая от удовольствия.

Диля едва сдержала благодарную улыбку, умиленная его трогательными педагогическими стараниями.

На Машку Алишеровы старания тоже произвели должное действие. Съела несколько ложек, постепенно отпустив презрительное напряжение с личика, потом и сама не заметила, как опустела тарелка.

– Машенька, хочешь добавки? – как ни в чем не бывало повернулась к ней от плиты Диля.

Девчонка посмотрела на нее сначала возмущенно, потом облизала ложку, задумалась и, глянув на Алишера, неуверенно прошептала:

– Хочу… Хочу добавки…

– Ну вот и молодец! – удовлетворенно произнесла Диля, плюхая ей в тарелку еще каши. Потом коротко переглянулась с Алишером, подмигнула ему едва заметно – произвели-таки, мол, мы с тобой ласковое насилие над капризной девчачьей личностью?

Потом, после ужина и просмотра по телевизору детской незамысловатой передачки, стали готовиться ко сну. Однако и тут у них возникла проблема – Маша во что бы то ни стало возжелала спать в одной комнате с Алишером, и пришлось Диле тащить в ее комнату громоздкое раскладное кресло из гостиной.