Не суди по оперению

Максин улыбнулась и стала смотреть в окно. Они решили поехать по скоростной магистрали, чтобы нагнать упущенное время, а особенно – чтобы отъехать подальше от заправки, где, наверное, уже было полно полиции. Ее очень повеселило, что Алекс мог предположить, будто она и вправду вооружена. При ее-то пацифизме – да никогда!

– «Пистолет» – это сувенирная зажигалка, которую мой муж купил мне во время нашей поездки в Даллас. Там это распространено.

– Зажигалки?

– Нет, оружие. Слушай внимательнее.

Алекс предпочел замолчать и выпустить пар. Не далее как час назад, он переживал, что его путешествие с Максин закончится, а сейчас ему не терпелось, чтобы оно поскорее завершилось. Он замер в тот самый момент, как его пронзила эта мысль. Нет, он совершенно не хотел приезжать в Брюссель. Конец маршрута неизбежно означал смерть Максин. Он не может этого допустить. Представить, что он ее потеряет, что увидит, как она заходит в своей плиссированной юбке и лавандовом кардигане в клинику, из которой никогда не вернется, было для него невыносимо. И это при том, что еще вчера он и вообразить себе не мог хотя бы треть событий, пережитых сегодня.

Он дал обещание старой даме, и он должен его выполнить. Но, с другой стороны, себе он дал обещание спасти Максин. Как совместить оба? До чего же трудно сделать правильный выбор! До чего же трудно нести ответственность за кого-то, кроме себя самого.

Он в задумчивости почесал затылок. Внезапно его рука замерла на середине этого жеста, делающего нас столь похожими на обезьян. Решение есть! Он взялся отвезти Максин в Брюссель, но не обещал позволить ей покончить с жизнью. Он с удовольствием отвезет ее куда угодно, но не даст ей умереть. Он сумеет ее разубедить, когда они приедут. Они вместе пойдут к специалистам, которые проведут тесты, они запишутся на клинические испытания. Он все перепробует, чтобы ее спасти. Обнадеженный сложившимся в его голове планом действий, он почувствовал себя лучше и теперь был способен продолжать разговор.

– Вы совершено правы. Лучше никому не знать, что я тоже был на этой заправке. Так никто не заподозрит, что это мы.

– Иначе, они могли бы нас засечь.

Старая дама протянула морщинистую руку к молодому человеку.

– Дай мне твой мобильник.

Алекс вынул из кармана смартфон и дал его Максин.

– А зачем вам…

Но он не успел сказать ничего больше. Старая дама опустила стекло и выкинула телефон в кювет.

– Давно пора было это сделать, – сказала она, закрывая окно и вздыхая с облегчением. – Я закрою, а то прохладно.

– Зачем вы это сделали?

– Хочешь открыть?

– Да нет! Плевать мне на окно. Зачем вы выбросили мой смартфон?

Максин заговорила как ни в чем не бывало.

– Ах это. Ну, чтобы полиция не могла нас отыскать. Ты же знаешь, кучу мошенников ловят из-за их мобильных. Можешь не благодарить.

– А если надо будет позвонить?

– Кому? Твои родители думают, что ты похититель, а ни друзей, ни девушки у тебя нет.

– Спасибо. Кто лучше вас обнадежит!

– Извини. Я не хотела быть невежливой. Если тебе надо будет кому-то позвонить, можешь взять мой телефон.

И она протянула ему старую «Нокию». Алекс скривился.

– С вашей рухлядью нас уж точно не засекут.

Она пропустила его реплику мимо ушей и продолжала ворчать, глядя в небо.

– Я поступила правильно. Доверять им нельзя. Они везде достанут, со своими спутниками и дронами…

Алекс покосился на крышу «Твинго», но тут же спохватился.

– Полная ерунда! Вы слишком много смотрите телевизор, и не одних только «Молодых и дерзких», как я вижу.

– Я смотрела одну серию «Экспертов»[34] как-то раз с Марти в доме престарелых. На самом деле лучше было бы засунуть твой смартфон внутрь грузовика, едущего в Мексику, а еще лучше – в товарный поезд, отправляющийся в восточную Европу, или в трюм парохода, плывущего в Азию. Ну да ладно, как говорится, обойдемся подручными средствами.

– Ну и как вам «Эксперты»?

– Их показали один-единственный раз. Старики дико перепугались. В доме престарелых начался полный бардак. Половина постояльцев забаррикадировались у себя в комнатах в полной уверенности, что какой-нибудь психопат-убийца ворвется к ним, чтобы выкрасть их вставные челюсти. Вторая половина бросилась по всем углам искать его следы. Что, кстати, позволило вычислить нагло воровавшего уже несколько недель клафути[35]. Симон Лепуан, ныне покойный.

Она прервалась, чтобы набрать воздуха, и продолжала:

– Дюрефе запретила нам смотреть сериал. Она всегда так делает, если видит, что нам что-то нравится. Я-то хотела бы посмотреть еще «Мыслить как преступник».[36] Но нам теперь разрешают только «Жозефина: ангел-хранитель»[37], «Деррик»[38] и «Она написала убийство». Есть, отчего впасть в депрессию. Извини, ничего личного.

– Все в порядке.