Не Сволочи, или Дети-разведчики в тылу врага

— Да, мы уверены, что победа будет за нами, у нас будут жертвы. Но мы сокрушим фашизм. И всякие там его союзники разбегутся, как крысы с тонущего корабля. Большая часть их получит по заслугам, а некоторые на время спрячутся в разные дыры и будут выжидать. Потом опять начнут искать себе нового хозяина. Он найдется, и вы начнете вновь свою деятельность, вот она, ваша перспектива. А теперь можешь убираться отсюда, иди, доложи своим нынешним хозяевам, что мы готовы умереть за Родину, за счастье нашего народа. Нас будут помнить. О нас сложат песни, нашими именами будет гордиться народ, а вас, изменников, ждут проклятия.

Кузьмин отвернулся от взбешенного Рудича. Петя восхищенно смотрел на командира, пожимая ему руку, с ненавистью бросил взгляд на предателя и быстро проговорил:

— Иди отсюда, прислужник фашистов. Разговаривать мы больше с изменником нашей Родины не желаем. Правда, Ваня?

Голубцов кивнул головой, тяжело вздохнул:

— И как таких людей земля носит? Ведь русский… Мать есть. Узнает она о тебе, о твоей предательской деятельности и обязательно проклянет сына своего, проклянет первый день, когда она услышала твой первый крик. Таковы они все, наши русские матери…

Рудич трясущими руками схватил свое модное пальто и, запинаясь от бешенства, прокричал:

— Бе-зум-цы!.. Безум-цы!.. Вы подписали себе смертный приговор!

Вдруг неожиданно для всех Петя вложил в рот два пальца и так молодецки свистнул, что Рудич, словно ошпаренный горячим паром, выскочил из бани, тут же влетел обратно, схватил свою барскую шапку и, яростно матерясь, рванулся за дверь. В бане поднялся веселый хохот. Тут зашевелились и солдаты-истуканы, не проронившие за целый день пока ни одного слова. Они наставили на разведчиков автоматы и, прорычав что-то по-немецки, удалились. За дверью загремели тяжелым амбарным замком, и в бане воцарилась тишина. Только поскрипывал по снегу часовой своими массивными башмаками.

Окно к своим

Разведчики, как по команде, уставились на малюсенькое банное окно, желтоватое стекло которого все было в трещинах. Их надежды и помыслы — все было связано с ним. Они долго смотрели на прорубленное в бревнах небольшое отверстие, вот взгляды их скрестились, и разведчики, тяжело вздохнув, опустили глаза: им стало ясно, что в банное оконце трудно будет пролезть даже худенькому Пете. Уж очень малюсеньким было оно.

Кузьмин посмотрел на Петю, положил на его мальчишечьи плечи руки, затем прижал его к себе и тихо сказал:

— Теперь все надежды наши связаны с тобой, Петя, — только ты один сможешь проскочить через это окошко.

Командир почувствовал, как мальчик весь напрягся, глаза его засверкали необыкновенной решительностью. Он молча смотрел на начальнка, потом усмехнулся:

— Без вас я баню не покину, вот вам мой ответ…

Кузьмин взъерошил белокурые волосы Пети и почти спокойно сказал:

— Мы бы рады, Петя, вернуться с тобой в Ленинград, но ты сам видишь, что в эту дыру мы с Ваней не пролезем, не для наших она габаритов. А вот ты должен, чего бы тебе ни стоило, добраться до своих…

В глазах у мальчика появились слезы, он шмыгнул носом и упрямо ответил:

— Нет, я остаюсь с вами… Без вас я не смогу дальше жить…

Тут на полке громко застонал Голубцов. Он с трудом поднял голову и сердито сказал:

— Ты, Петька, не валяй дурака. Заладил одно и то же, словно попугай… Ты должен вырваться отсюда. Этим отомстишь и за нас. Ведь уговаривать тебя у нас совсем нет времени… Смотри, уже сумерки надвигаются…

Ваня с трудом повернулся на бок, взмахом руки предложил Пете сесть на полку и продолжил:

— Ты, Петенька, запомни лучше мой домашний адрес: будешь в Ленинграде, обязательно сходи к моим родителям и передай моему отцу, Григорию Ивановичу, и маме, Екатерине Модестовне, что их сын Ваня погиб за Родину. Поклонись им и передай, что фамилию свою я не запятнал и пронес ее с честью…

Он закашлялся, стыдливо смахнул обильную слезу и тихо произнес:

— Мой адрес: Херсонская улица, дом 20, квартира 26…

Петя отвернулся от Голубцова. Ему стало как-то не по себе, что вот он, возможно, совсем скоро покинет баню и своих друзей, приговоренных фашистами к расстрелу. Будь его волями, конечно, остался бы с друзьями до последней минуты и полностью разделил бы их судьбу. Но ведь есть шанс вырваться из лап гитлеровцев. И этот последний шанс разведчик не должен упускать. А это значит, что добытые таким трудом сведения о фашистских войсках будут доставлены в Особый отдел фронта: координаты базы, предательство старика, он расскажет о Рудиче, о судьбе друзей. Вот сколько информации представит. Он совсем не виноват, что вырос таким маленьким и худеньким. Он не искал для себя это проклятое окошко, которое вырубили когда-то таким малюсеньким. Он подчиняется воле командира и логике: если есть возможность кому-то из разведчиков бежать от фашистов, значит, надо бежать. Ведь столько зависит от этого побега… Сквозь слезы Петя запоминал адрес и имена родителей Вани. Он доберется до них и выполнит последнюю просьбу искалеченного фашистами друга.