Не та профессия 1

Затем она наливает чай и себе, отпивает и продолжает:

— Но мне-то зачем тратить время либо смирять гордость?! Только для того, чтобы не раздавить лишнего червяка?! Пф-ф-ф… Вместо многих часов пустопорожних разговоров, завтра просто встретимся с Наместником и всё решим раз и навсегда… За четверть часа. А этот сотник всё равно был нехорошим человеком, я же вижу… — она примирительно кладёт ладонь мне на бицепс и поглаживает его.

— Да я тоже это видел, — бормочу ей в ответ, косясь на вылезающие из орбит глаза Иосифа. Переводящего взгляд с неё на меня и обратно. — Но действовать настолько… гхм… решительно… наверное, я не всегда привык.

— Ну, у тебя же нет ханской тамги. — Философски замечает Алтынай, продолжая гладить мой бицепс. — И своей Орды тоже нет, пока что, ха-а-а…

Глава 21

Какое-то время мы молча пьём чай. Лично я обдумываю варианты возможных последствий. Всё-таки действия Алтынай лично мне порвали шаблон очень здорово…

Иосиф, видимо, прикидывает что-то аналогичное.

Алтынай откровенно скучает, переводя взгляд с меня на Иосифа и излучая всем видом тоску по каким-то активным действиям.

— Нам нельзя сейчас уезжать отсюда, — говорю через несколько минут, перебрав в уме все возможные векторы развития событий. — После убийства сотника стражи, оставить Иосифа и лавку мы не можем.

— Ну, до внесения ясности не можем, — уточняет Алтынай, явно выдыхая с облегчением и демонстрируя всем видом, что игра в молчанку ей надоела. — Конечно, к нему первому, если уедем, обратятся за разъяснениями.

— И мне бы очень не хотелось отвечать на вопросы стражи без вас, — Иосиф грустно смотрит на Алтынай.

— Этого не будет, — коротко отрезает она. Затем поворачивается ко мне. — Я погорячилась, когда сказала, что приду сюда завтра утром. Мне отсюда вообще уходить нельзя. Но я это поняла только сейчас.

— Благодарю, — с явным облегчением выдыхает Иосиф и поворачивается ко мне. — Ты тоже останешься?

Молча киваю.

Иосиф вздыхает второй раз, с ещё большим облегчением.

— Тогда, боюсь, занятия на сегодня временно прекращаются, — совсем без сожаления в голосе говорит Алтынай и зовёт оставшуюся в лавке четвёрку туркан (которые перебирают какие-то тюки в складе, примыкающем прямо к лавке).

— Нам нужно позвать оставшихся шестерых, — бросает она самому молодому из четверых, и он, кивнув, исчезает. — Вы трое едете оповещать стойбища. Собираем Орду. Здесь.

— На какой срок брать припасы? — без тени эмоций спрашивает один из оставшихся в лавке троих.

— На неделю. Но только крупу. Мяса брать не нужно, проще купить здесь, — видимо, вносит коррективы в обычный порядок сборов Алтынай.

— Как быть с рыбной ловлей? Через три дня первая сделка, — напоминаю из своего угла. — Не хорошо начинать с отказа от обязательств.

— Да, чуть не забыла впопыхах… — недовольно морщится Алтынай и добавляет в сторону троих человек, — в первых трёх стойбищах скажите, чтоб от них через два дня к закату было два мерных мешка рыбы.

— Лучше поставить ловить кого-то из молодых, — с кивком отвечает самый высокий.

— Пусть будет так, — соглашается Алтынай. — Рыбу нужно доставить сюда не позже рассвета третьего дня, считая с завтра. Ловчих гонец пусть назначит сам…

Я с интересом наблюдаю практику «штабной работы», которая призвана инициировать мобилизацию как бы не нескольких тысяч клинков. Со снабжением, логистикой и сменой дислокации… Интересно, что никаких документальных либо вещественых подтверждений устных распоряжений Алтынай никто из парней не требует.

Через какое-то время, в лавке появляется ушедшая гулять шестёрка парней, которая, видимо, уже выслушала все новости от седьмого человека, ходившего за ними, по пути сюда.

Затем десяток на время исчезает в сторону коновязи, но буквально через пару минут появляется в лавке обратно, уже со всем снаряжением, включая личное оружие.

— Я несколько погорячилась, — роняет Алтынай. — Не сообразила, что лавку и Иосифа надо охранять. Не сообразила, что до разговора с Наместником не получится ни отдыхать, ни работать. Вы трое, можете ехать. Ещё раз: Орда собирается здесь. Оповестить стойбища по цепочке.

— Все идут сюда, или каждый второй? — спрашивает самый высокий парень, деловито ковыряясь в каком-то бауле, брошенном прямо на пол.

— Хороший вопрос, — трёт нос Алтынай. — Как сам думаешь? Ты всё слышал.

— Если придём все, это уже будет война. — Степенно отвечает тот. — А ты пока хотела только говорить. Я думаю, каждый третий может ехать сюда. Но двое из трёх должны ждать в одной четверти перехода отсюда.

— Правильно, — резко успокаивается Алтынай. — Только не двое из трёх. Один из трёх сюда, второй из каждых трёх ждёт в одной четверти перехода, а третий из трёх пусть остаётся в ханском стойбище. Туда же пусть подтягиваются из дальних кошей.

Трое «курьеров» молча кивают и без каких-либо эмоций исчезают в направлении коновязи.

__________

Первые люди, откликнувшиеся на зов Алтынай, начинают прибывать уже через несколько часов.