Не теряя времени. Книжник

— Да не знаю! — Фонтанна засмеялась. — Попробуем открыть еще одну вдвоем?

— Давай.

Они взялись за руки и подошли к одной из дверей. Совсем не думая о том, что в животах у них бурчит от голода, они ее открыли.

И в тот же миг вошли в хлебно-колбасно-мясо-рыбный магазин с набитыми разнообразной снедью полками под потолок и столиком на две персоны посредине.

Они заахали и стали выбирать еду по вкусу.

Фонтанна протянула руку к связке сосисок, как вдруг они затрепетали. Она решила, что нечаянно толкнула связку, но тут над ней возникла голова кота.

— Рагуша! — взвизгнула Фонтанна.

— А он в приличной форме, — заметил Бен.

Кот между тем, прикончив кусок кровяной колбасы, нацелился на паштет.

— Не понимаю, — удивилась Фонтанна. — Ведь здесь столько рыбы!

Набрав, чего душе угодно, они устроились за столиком.

— По-моему, об этом лучше не трепаться, — шепнула Фонтанна.

— О чем? — в полный голос спросил Бен.

— Да обо всем об этом! — прошипела она и зыркнула глазами во все стороны, намекая на скрытые микрофоны.

— A-а, ясно! — перешел на шепот Бен и громким голосом, для микрофончиков, прибавил: — М-м-м! Вкуснота!

Больше за весь обед они не вымолвили ни слова. Но чем дольше молчали, тем внятней молча говорили.

— Я проплыла под водой от борта до борта целых пятьдесят раз, — сказала про себя Фонтанна.

— Врешь! — подумал Бен.

— Когда захочу, я могу стать амфибией, — транслировала Фонтанна.

— Ага! — помыслил Бен. — А я — невидимкой.

— Вот я бы отдохнула от тебя! — подумала Фонтанна.

— Ах, так? — послал флюиды Бен.

И он исчез, предоставив Фонтанне созерцать пустой стул.

— Нет-нет! — вскричала мысленно она. — Вернись!

И Бен вернулся.

* * *

Наевшись досыта, Бен и Фонтанна закончили беззвучную беседу.

Они вернулись в спальню и тотчас превратили ее в маленький гарем. Нарядились в пышные восточные одежды, которые тут же очутились под рукой. Фонтанна закрепила в пупке бриллиант, Бен сел на пуф перед кальяном, Рагуша прыгнул к нему на колени. И Фонтанна блистательно исполнила перед ними танец живота.

Долго оставаться зрителем Бен не смог. Он скинул Рагушу с колен, схватил танцовщицу и повалил на персидский ковер.

Фонтанна продолжала танец до тех пор, пока в глазах у них обоих не заплясали мелкие бриллиантики.

Они почувствовали: время снова стало сладостно-тягучим и замедлилось, но думать об этом не стали.

Опять толкнули дверь и очутились в коктейль-баре. Фонтанна облокотилась на стойку.

Наплевав на прослушку, они дурачились вслух.

— Молодой человек! — окликнула Бена Фонтанна.

— Мадемуазель? — отозвался он, обеими руками тряся бутылки.

— Один коктейль-мечту… и льда, пожалуйста, побольше.

— Сию минуту!

— И еще один для вас.

— Благодарю!

— Давно вы тут работаете?

— Минуты полторы.

— О! Как мне повезло!

— Повезло? Почему?

— Вы страшно сексапильны.

— С клиентками не сплю.

— Я ваша новая хозяйка.

— С каких же это пор?

— Уж полминуты.

— А, ну тогда другое дело.

Бен перегнулся через стойку и поцеловал Фонтанну.

Они чокнулись и выпили коктейль в благоговейной тишине.

— Мечта! — воскликнула Фонтанна.

— Правда? — спросил Бен для порядка, он точно знал, что это правда.

— Ну да. Пробирает до дрожи.

От коктейля мечты их здорово развезло, из бара они вышли, опираясь друг на друга. Не глядя, проскочили спальню, открыли дверь, в которую еще ни разу не входили, и очутились тоже в спальне, в другой, совсем обыкновенной, где ничего, кроме кровати, не было. Они решили, что фантазия у них иссякла или ее ослабил хмель (что странно!), и вытянулись на кровати.

Но очень скоро, едва успев раздеться, поняли, что это далеко не так.

* * *

— Ой, что это! — воскликнул Бен, кладя ладонь Фонтанне между ног.

— Не может быть! — воскликнула Фонтанна, погладив Бену пах.

Потрясенные, оба ощупывали анатомические аномалии.

Потом потрогали себя и изумились еще больше.

Фонтанна долго изучала свое тело. И убедилась: то, что появилось у нее, — не Бенов член (как она подумала сначала), а ее собственный, такой, какой она должна была иметь, будь она мужчиной. Аналогичное наблюдение сделал и Бен.

У Бена надувались груди, Фонтанна поиграла мышцами.

— Ух, черт! Я женщина! — ужаснулся Бен.

— О боже! У меня встает! — простонала Фонтанна.

Бен находил, что его груди маловаты. Действительно, они уступали в объеме прежним грудям Фонтанны, но ей самой пришлись по вкусу. Она ласкала их, брала их в рот едва не целиком, тогда и Бену они стали нравиться.

Новые возможности будоражили воображение любовников.

Набравшись смелости, они принялись их осваивать.

Лицом к лицу, глаза в глаза, восхищаясь все больше.

Фонтанна сверху, Бен внизу. У них захватывало дух от того, что он или она испытывали сами и что, как они знали, испытывал другой.

Выдерживать такой напор эмоций долго было невозможно, они завопили как сумасшедшие, и разрыдались.

— Как хорошо… — прошептал Фонтанна.

— Немыслимо! — ответила Бен.

И только когда буря стихла, им стало безумно смешно.

* * *

Вскоре Бен и Фонтанна снова стали самими собой, хоть, собственно, и не переставали. Они устало добрели до новой двери, открыли ее и вошли в комнатку с двухэтажной кроваткой.