Не то место, не то время

– Как и деньги. Не было смысла тащить их в Питер. При удачном раскладе, Костя сделал бы колье в своей мастерской. При неудачном… все осталось бы как есть.

–И что случилось потом?

–Если бы ты знала, Улька, – горько усмехнулся он. – Сколько раз за последние полгода я задавал себе этот вопрос…

Тимур замолчал, свесив голову. Я физически ощущала его боль. Но ничем не могла помочь. Не находя слов утешения, прижалась щекой к его плечу.

Он поцеловал меня в макушку. Собрался и вновь вернулся жуткой истории, где все так трагично и фатально переплелось и запуталось.

– Петр действительно любил ее. Он не хотел верить, что она предала его. Не удержался и поехал в отель. Анна клянется и божится, что брата в тот вечер не видела. Вполне возможно, что это так. Петр увидел все, что хотел и не хотел, и незаметно ушел. Она же была занята курьером и проглядела его. Вполне может быть. Но это не объясняет, какого черта его тачка оказалась на том мосту!

– Он был расстроен, ехал куда глаза глядят и…

– Нет, – резко перебил Тимур.

Я притихла. Логика произошедшей трагедии казалась мне очевидной. Самые худшие опасения Петра подтвердились. В плену собственных эмоций он мчится по шоссе, не разбирая дороги заезжает на недостроенный виадук, машину заносит. Нелепая глупая, но объяснимая смерть.

– Его не было в машине.

– Что? – решив, что ослышалась, переспросила я.

– Петра не было в машине в момент аварии. Я понятия не имел, кто был за рулем. Но точно не мой брат.

Винтики и шестеренки в моей голове заработали на невиданной скорости. Все, что казалось очевидным стало ложным. Я зажмурилась и прошептала ошарашенно:

– Мама моя…

– Не было причин сомневаться, что за рулем был брат. Он всегда обожал скорость. Не пропускал ни одной гонки «Формулы-1». Эта была традиция, мы каждый год вместе туда ездили. Вначале с отцом, потом вдвоем… Но я настоял на экспертизе. Надеяться было не на что. Был бы жив, вышел бы на связь. Но он молчал. Тогда я решил, может, злится? На меня. За то, что Анна оказалась той, кем была, а не его «ангелочком». Или заливает где-нибудь горе…Идей было много. Я хотел верить в каждую.

– Экспертиза показала, что погибший – не твой брат?

– Да. И все запуталось еще больше. Потому что будь Петр жив, он бы уже вышел на связь. Как бы не был он зол, столько дней пропадать бы не стал.

Все еще пытаясь осознать услышанное, я примолкла. Бедный Тимур. В каком аду он жил все это время? И Константин? Они заварили эту кашу, чтобы вразумить загулявшего брата. А он исчез. И даже среди мертвых его невозможно было найти.

– Я боялся, что если о его исчезновении станет известно, будут оборваны последние ниточки, стерты все следы. Мы устроили похороны. Сделали все, что в таких случаях требует закон. Но продолжали поиски и дальше. За каждым человеком, что входил и выходил в тот день из отеля или имел хоть какое-нибудь отношение к игре, было установлено наблюдение. Каждый его грех, каждый его промах, был разложен по папкам и лежал в моем кабинете. Но месяцы шли и ничего не происходило.

Я отстранилась. Тимур тут же схватил меня за руку, будто боясь, что я убегу. Напрасно, бежать я не собиралась. Я все еще была очень зла на него, но теперь смотрела на все совсем другими глазами.

Как бы я поступила на его месте? Выходит, также.

– Аббасов и Анна считали, что из двух сыновей Александра Москалева умом и талантом в отца пошел только старший, – Тимур посмотрел на меня с подозрением, но в глазах его показались веселые искорки. –Младший же раздолбай и бродяга, вечно таскающийся по свету. Собственно, так считали все, кто видел вас. Забывая о том, что дела на Востоке делаются не за письменным столом. И империей управляет не тот, кто сидит в красивом кабинете. Все считают, ты вне колоды. Не видя джокера перед собой.

– Интересная мысль. Глупость, конечно. Но мне нравится, что ты видишь меня таким.

Я выдернула руку и со всей силы треснула его в плечо. Ему, конечно, как слону дробина. Даже не щекотно.

– Полегчало?

– Нет! – зашипела я. – Это все ты! Чертов придурок! Ты хотя бы понимаешь, как страшно мне было! А ты, ты…

Тимур накрепко прижал меня к себе. Я лупила его и барахталась, пока не выбилась из сил. Он и не подумал отпустить. Убедившись же, что я выдохлась, сказал:

– Все было под контролем, – и тут же тяжко вздохнул. – Пока из-под контроля не вышла ты…

Я попыталась высвободится. Он не позволил. Я попросила без всякого гнева:

– Пусти. Дышать нечем. Сломаешь своими лапами оставшиеся целыми ребра.

Тимур тут же разомкнул хватку. Смотрел виновато и явно собирался тащить меня ко всем врачам сразу. Но напоролся на мой взгляд и быстро передумал.

– Родная, не ты ли хотела подавать мне патроны?

– Я от своих слов не отказываюсь. И потом, не тебе, а своему мужчины.

– О чем я и говорю.

– Не льсти себе.

– Брось, мы оба знаем, что дальше либо вместе, либо никак, – не обидевшись, отмахнулся он. – Чего же злишься тогда? Военное время – не сахар.

– Придурок, я же знать не знала, что война кругом!

– Теперь знаешь.

– И потом, с чего это мне тебе спину прикрывать? Ты – интриган и предатель.