Не тот дракон, или Отбор, полный неожиданностей (СИ)

Попыталась вспомнить хоть что-то, кроме цепких пальцев на своих запястьях… Нет. Я была в таком состоянии, что, даже пробежав мимо живого тигра, не заметила бы. Мысли вернулись к встрече в библиотеке. Он что, поцеловать меня собирался? А может, и не только? Глаза-то были голодные!

Нет, ну что в голову лезет, а?! Валяюсь непонятно где, и думаю про мужика!

Попыхтев немного, я встала, сначала на четвереньки, потом на ноги. Обвела пространство вокруг руками и наткнулась пальцами на каменные стены. Шершавые, кое-где затянутые паутиной. Брр… Гадость! Что тут может ползать?

Осторожно, цепляясь за стену и проверяя носком ноги пол перед собой, прошла в одну сторону, потом в другую… Где я? Помещение чуть меньше полутора метров в ширину, и в длину метра два с половиной. Я тоже руками измерила. Пусто совсем… Дошла до одного угла, и обошла по периметру, ощупывая стены. Ни окон, ни дверей. Замуровали меня, что ли? Скинуть сюда сверху точно не могли, ушибов нет.

В последнем углу я запнулась обо что-то. Громкий, дребезжащий звук сообщил, что нечто округлое и металлическое прокатилось по полу. Пришлось поползать, чтобы найти предмет, который мои руки опознали, как котелок с дырявым боком.

В общем, какое-никакое оружие у меня было, но это никак не решало проблему. Итак, если сверху на меня не сиганёт какой-то монстр, то нападения ждать неоткуда. Значит, можно пошуметь.

Я уже довольно уверенно зашагала по периметру камеры, гремя котелком о стены, стуча и вопя во всё горло. Периодически замолкала, боясь, что лишусь голоса совсем. Холод больше не донимал, а вот жажда, голод и некоторые естественные потребности давали о себе знать. Сколько же я тут пролежала?

На все мои громыхания никакого ответа не было, и паника медленно заполняла разум и сознание. А если меня и правда замуровали где-то вне замка? Вдруг умру в этой темноте? Я принялась кидаться на стены со своим уже основательно помятым котелком. Молотила и орала, звала на помощь и на родном языке, и на местном.

Выбившись из сил, плюхнулась на пол, размазывая слёзы, и привалилась к стене. Думай, Инга, думай, голова не для того, чтобы в неё есть.

Если меня замуровали, то где-то на стене должно быть влажное место, с ещё не высохшим раствором. И место довольно широкое, ведь меня положили в центре помещения, значит, должны были зайти сюда. Протиснуться с бесчувственным телом через узкие щели трудно, а ссадин у меня нет. Ну, не было, пока истерика не началась.

Я поднялась и снова обошла камеру, медленно водя руками по камням. Нет. Сухо. Ни намёка на сырость.

Что-то пощекотало кожу запястья, я завопила, сорвав голос, и сбила о подол какое-то насекомое. Всё тело сразу же зачесалось. Психосоматика в действии. И как бы я ни уговаривала себя, что это был один маленький жучок или паучок, кожа всё равно зудела.

Подхватив свой «музыкальный инструмент», я опять пошла по кругу, стуча в стены, повторяя про себя один вопрос. Как я сюда попала? Как попала? Как?..

Не сброшена сверху, не замурована, пол уже весь исползала, люка там нет, только каменные плиты. Котелок у меня несколько раз падал, пустот в полу нет. И вдруг… В одном месте железяка угодила почти в самый угол, и раздался характерный звук! За стеной полость!

Простучав камни, определила контур, весь его руками ощупала, но ни шва, никакого зазора не было, лишь плотно подогнанные камни.

Я завыла от отчаяния, разрыдалась в голос, и метнула котелок со всей дури в стену, подхватила, метнула снова, потом опять и опять, пока не обессилила. Но когда швырнула железяку в последний раз, раздались голоса! Слов было не разобрать, но гул отчётливо слышался.

Шум! Надо поднять шум! Только вместо криков получалось сипение и хрипы. Обезумев от страха, что упущу свой единственный шанс на спасение, я принялась молотить в стену котелком и ногами. Сдирала кожу, ударялась, но не чувствовала боли. Мысль была лишь одна – вырваться из каменного склепа.

Наконец, со зловещим, негромким скрежетом часть стены, та самая в углу, повернулась, как створка двери. Я с рыданиями ломонулась в проём ещё до того, как он полностью раскрылся. Глаза ослепил яркий свет, в ушах грохотало что-то, но я расслышала встревоженный голос Руфины, раздающий указания слугам, и голос Эйдана, командующий, видимо, кем-то ещё.

Я чувствовала, что на меня все смотрят, понимала, что выгляжу и воняю как бомж, а с одежды и волос свисает паутина… Но это всё было не важно! Я выбралась, вернее, меня вытащили! Я не умру в жуткой темноте.

Ру попыталась поднять меня, но я, как плюхнулась амёбой на пол, так и не могла пошевелиться. Тело не слушалось, руки и ноги тряслись.