Не тот (СИ)

- Посмотри, пожалуйста, посмотри… - та показала ему свою руку, на которой появилось имя несчастного брюнета.

- Надпись… - едва слышно прошептал Сейя, - мое имя… - он выдохнул и снова вдохнул, отчаянно, глубоко. – Она все же… есть… Жаль, что так… поздно…

- Не поздно… Не говори так… - Усаги лихорадочно расстегивала пуговицу на манжете его рубашки, закатывая рукав; обнажив свое имя, покрытое запекшейся кровью, она слегка вздрогнула, но, сглотнув боль и страх, соединила их надписи.

Место соприкосновения букв засветилось мягким светом, и девушке даже показалось, что сияние звезд вновь вернулось в глаза ее соулмэйта – но это была лишь иллюзия, длившаяся пару мгновений.

Те буквы имени брюнета, которые еще не почернели на ее надписи, засияли золотом; имя же Усаги на его белой руке ярко засветилось полностью, поблескивая, словно дорогое украшение, и Сейя почувствовал, как внутри постепенно прощавшегося с жизнью тела разливается восхитительное по своей теплоте чувство. Он уже был с ним знаком, только с другого ракурса: это была любовь; теперь же ее столь желанную нежность и сладость обуславливал тот факт, что она была взаимной.

- Так… тепло. – Он прикрыл глаза и с трудом, но все же смог улыбнуться уголками губ. – Я… умру счастливым…

- Ты не умрешь!! – девушка сжала его плечи. – Я прямо сейчас вызову скорую, они… спасут тебя, я обещаю…

Сейя вдохнул и снова взглянул на Усаги.

- Не поможет… Я говорил, меня… можешь спасти лишь ты, и вот… ты тут… Я не жилец, Усаги, я… умираю… Но если ты со мной, то… Я ничего не боюсь…

- Сейя, все еще можно исправить… - Усаги трясло, хотя она старалась никак не показывать этого; крепко сжав ладонь парня одной рукой, второй она начала лихорадочно строчить сообщение Ами, спрашивая, что можно сделать.

- Усаги, я правда… так счастлив… - раздался тихий голос Сейи; она хорошо понимала, что разговор давался ему нелегко, хотя соединение надписей придало парню немного сил. – Я так… люблю тебя… Достань из-под подушки вещь…

Девушка послушно протянула руку, замечая, как сильно она дрожит, и извлекла из-под подушки небольшой подарочный пакетик; открыв его, она зажала рот рукой, и слезы потекли из ее глаз.

- Помнишь? – продолжил Сейя, снова улыбнувшись вымученной, но по-настоящему счастливой улыбкой. – Самый первый… день… Ты хотела это сердце, и я… купил… Как я рад, что могу наконец… подарить его тебе…

Безуспешно пытаясь скрыть слезы, девушка рассматривала кулон в виде небольшого синего сердца на изящной цепочке; украшение переливалось разными оттенками благородного цвета – так же, как когда-то и глаза Сейи, которые теперь потеряли блеск, и внезапная мысль о том, что именно из-за нее эти прекрасные глаза потухли, вонзилась в нее подобно раскаленному ножу, причиняя невероятную боль.

- Спасибо тебе, Сейя… Любимый… - всхлипывая, она надела подарок, и Сейя попытался протянуть к ней руку.

Усаги помогла ему, и он провел холодными сухими пальцами по ее шее.

- Такая… мягкая. Теплая… Боже, как я… счастлив… - шептал он, и этот шепот убивал девушку – каждое слово словно расстреливало ее душу, вновь и вновь давая ей понять, как сильно она ошибалась и как много она потеряла. Наблюдать за тем, как счастье и любовь умирали прямо на ее глазах по ее же собственной вине, было совершенно невыносимо.

Экран ее телефона вспыхнул, оповещая о новом сообщении от Ами, и Усаги схватила его, лихорадочно пробегаясь глазами по строчкам и бледнея на глазах: ее гениальная подруга писала, максимально смягчая информацию подходящими словами и выражениями, что нужно смириться с необратимым.

- Не может… быть… должен быть выход… - одними губами шептала девушка, сходя с ума от давивших на нее осознания и безысходности. – Он не должен умереть…

Увидев на руке надпись с именем Сейи, она уже тогда начала понимать его слова о тепле и радости, которые ощущаешь, находясь рядом с родственной душой; ей становилось ясно, что Сейя говорил совершенно честно и открыто, не пряча своих чувств. Он так искренне радовался, находясь рядом с ней – Усаги сразу вспомнились все их первые встречи, когда улыбка не сходила с его лица, словно освещая его самого и все вокруг…

Если бы она могла закричать, выражая свое отчаяние и боль, то от ее крика наверняка содрогнулся бы не один человек; если бы ей сказали опустить руки в пылающий костер, чтобы на губах ее соулмэйта снова появилась та самая нежная и полная счастья улыбка, она бы безоговорочно сделала это; если бы она могла хоть как-то помочь и спасти его, она бы заплатила любую цену – но вселенная не шла на компромиссы и уступки, наказывая ее за собственную глупость и неверие. Все страдания Сейи возвращались ей в сто, в тысячу крат.

Вытерев слезы, она снова повернулась к нему.

Он лежал, прикрыв глаза – в его состоянии ему было тяжело постоянно напрягать их, чтобы смотреть сосредоточенным взглядом; однако едва Усаги коснулась его лица, он снова посмотрел на нее.