Не тот вариант...

— Репетирую, — сообщила та с тенью вызова в тоне. — Сцена с поцелуями не получается. Алексей Петрович мастер-класс показывал, — Константинов только что рта от удивления не раскрыл. Вот такого хода от этого очаровательного создания не ожидалось точно. Если Семенова сейчас взорвётся, заштатный отель получит пищу для разговоров на долго. — Послезавтра обещаю не подвести, — очаровательно улыбнувшись, коснулась губами его… щеки.

— Секунду, — а вот сейчас вмешался.

Опасаясь, как бы дамы, действительно, не сцепились на пороге, придержав рукой Ларису, и даже слегка «подвинув», пропустил из номера Валерию. На собственный вид сейчас, на самом деле, было плевать. Оправдываться было не перед кем. Лариса… А он ей ничего не должен, ничем не обязан. И понять ей это, в конце концов, придется. А Лерочка… Замечательная фигурка, смазливая мордашка, чудесный, наверно, человечек. Только не для него…

— Не поняла, — медленно проговорила Семенова, входя в номер. Вот такой встречи, точно не ожидалось. — Что это было сейчас, Константинов?

От него требовали ответа… «А черт его знает» — хотелось произнести вслух. Сам не понял цели визита их очаровательной куколки к нему в номер. Только если, действительно, не была откровенная провокация с её стороны. В таком случае, смело мог выставлять себе «отлично» с многочисленными плюсами, как когда-то в школе…

— Ну, начнем с того, что не «что» — а «кто», — обронил с усмешкой.

До сих пор, как-то не анализировал своих отношений с Семеновой. Шло по накатанной. Было удобно. Для снятия напряжения, опять же, идеальный вариант. Только слова Лерочки, как бы сказать, на благодатную почву, что ли упали. Что он, действительно, нашел в этой женщине? Верность она не только мужу, ему особо хранить не стремилась. При этом устраивать регулярно сцены ревности не забывала.

— Я вижу — кто, — резко оборвала его Семенова. — Что она тут делала?

Вот не жилось ему спокойно. От слова — совсем! Жену в расчет не брал, та — с другими тараканами, разобраться с которыми, чувствовало его сердце, получится не скоро. Но та, хотя бы, сцен ревности не закатывала.

— Репетировали, она же сказала, — пожимая плечами, обронил Алексей, отталкиваясь от двери, к которой стоял прислонившись, и направляясь в глубь комнаты.

— В номере? Заперевшись? — поинтересовалась Лариса, следом за ним проходя в комнату. Вообще, Константинов любил комфорт. И просто удивительно, что его номер, на этот раз, состоял всего из одной небольшой комнаты. — Интересно, а заходясь в экстазе, эта кукла тебя тоже, по имени-отчеству называет? — продолжала она язвить. — Константинов, сценарий напомнить? Там ни одной сцены постельной, а у тебя рубашка на выверт.

Да, Лерочка слегка увлеклась. И не сработай у него ступор, оказались бы… Ну, в таком случае, хотя бы, истеричный приступ ревности Семеновой не так обидно было бы слушать. Он вообще сегодня планировал с ней о другом поговорить…

— Успокоилась? — не удержался от вопроса, когда Лариса, пройдя в комнату, остановилась у неразобранной постели. Более того — даже не смятой. По мнению Алексея — безоговорочное доказательство его полной невиновности.

— Константинов, для минета постель не нужна, — выдала она тут же. — Девочка и на коленках постоять может. Вас же, мужиков, это даже заводит. Чувствуете себя такими, доминантами.

Чего она добивалась? Алексей постарался сохранить выдержку. Портить себе настроение в конце дня не хотелось совершенно. Тем более — из-за Семеновой. Да и разговор еще впереди. А поговорить планировал сегодня. Какое-то предчувствие было…

— Доминантом я себя чувствую, когда женщина от моих ласк от удовольствия кричит и стонет, а не чувствует себя униженной, — обронил он, присаживаясь на край подоконника. — Она мне в дочери годится, — напомнил он, неторопливо и окончательно вытаскивая края рубашки из брюк. — У меня пацан всего на год старше ее.

— Интересно, это когда вас, кобелей, возраст баб останавливал? — вновь выдала Лариса, чтоб её разорвало… — Вам же чем свежее, тем лучше, интереснее, вкуснее.

— Ну вот, что ты несешь, Лар? — что за усталость вдруг навалилась, понять никак не мог, что начинало заметно раздражать. — Ты, вообще, на каком основании мне допрос устраиваешь? — а вот сейчас тон стал достаточно жестким, что должно было бы Семенову насторожить и заставить остановиться в своих претензиях. — Я тебе ничего не обязан. Даже если и было что, это касается только меня. У тебя, дай напомнить, муж дома. Да и… — выдержав короткую паузу, всё же выдал, — Сашников крутится.

Выбрасывать всех карт не собирался. Только… Так называемый друг не вызывал большого доверия. Давно.

— Что?

Растерянность гостьи позабавила. Не ожидала она оказаться разоблаченной. Не смотря на усталость, достаточно легко спрыгнув с подоконника, Константинов, дойдя до графина с водой, оглянувшись, поинтересовался:

— А ты думала, не узнаю? У меня после Петровой, — вспомнил сейчас о бывшей (или — настоящей, по паспорту) жене, — Иммунитет на игры за спиной. Лар, просто интересно, с чего вдруг? Меня мало стало?