Не царское дело

«Сплошная головная боль, — поморщилась Настя. — Наверное, придется нанимать какого-нибудь независимого адвоката, поверенного, или как они там называются. Чтобы занимался моими делами. А то работать будет некогда».

Вспомнив про работу, она быстро достала телефон и набрала номер.

— Наконец-то! — раздался в трубке рев Тазова. — Мне срочно нужны все данные по истории наших взаимоотношений с «Пьеро-филмз продакшн»! Ты уже закончила писать завещание?

— Валера, я не собираюсь умирать. Ты перепутал — это было оглашение завещания. Кстати, поздравь, я решила свою жилищную проблему.

— Рад слышать! Потому что снова прибавлять тебе зарплату, чтобы улучшать твои условия, я не собирался. Стоп! Разве была какая-то жилищная проблема? Мне казалось, у тебя уже есть неплохая квартира.

— Малюсенькая «двушка», — возразила Настя. — И она не «неплохая», а очень даже плохая.

— Для тебя одной вполне достаточно, — сварливо заметил босс. — Я вообще провел всю молодость в коммуналке.

— Современный человек не может мириться с такой гадостью, как коммунальная квартира. И убогая клетушка в панельном доме тоже не намного лучше. Как можно в такой растить детей?

— Ты беременна? — снова взвился Тазов. — Ты ждешь ребенка?

Настя закатила глаза, а потом медленно вдохнула и выдохнула, чтобы сдержать раздражение.

— Нет, я жду наследства. Точнее — уже дождалась. В общем, скоро будем праздновать новоселье.

— И где же мы будем его праздновать, если не секрет?

— Я пришлю тебе приглашение с адресом. Но вообще-то квартира в сталинской высотке.

— Круто, — присвистнул Тазов. — А со старой квартирой что будешь делать? Сдавать?

— Там видно будет. Может, в порядке социальной помощи, пущу туда одинокую многодетную мать, — весело сказала Настя.

— Проскурину, что ли? — озадаченно уточнил босс, не уловив ее шутливого тона.

— Надежду? Да какая же она многодетная — у нее всего двое детей. И муж у нее имеется.

— Ты знаешь, сколько ее муж зарабатывает? Считай, что мужа нет.

— Так прибавь Надежде зарплату.

— Ну, конечно, разбежалась. Я прибавлю, так она от этого бездельника третьего родит… Погоди, — внезапно воскликнул Тазов, — ты меня совсем заговорила! У меня дел по горло, а она ко мне со всякой ерундой пристает. Когда тебя ждать?

Настя бросила взгляд на часы. Было уже почти пять и ехать на работу совсем не хотелось. Сегодняшний сумасшедший день оказался ужасно длинным, и Настя вымоталась так, будто на ней воду возили. Сейчас ей хотелось только одного — поскорее поехать домой, принять прохладный душ, а потом забраться с ногами на диван и распечатать, наконец, загадочный пакет Пчелки. Но она прекрасно понимала, что стоит заикнуться о своем желании Тазову, и тот мгновенно взбеленится. Злить босса было себе дороже, поэтому Настя покорно сказала:

— Через полчаса буду.

— Как приедешь — сразу ко мне. Со всеми бумагами по «Пьеро-филмз продакшн». Слушай, а кто тебе подарил такую мощную квартиру?

— Прабабушка.

— Буржуйство! — раздраженно буркнул Тазов. — Вот только так и становятся миллионерами. А тут все сам да сам. Что собственным горбом заработаешь, то и полопаешь. Сколько комнат в квартире?

— Четыре.

— Все своим горбом, — горестно повторил Тазов и разъединился.

***

Настя распахнула дверцу машины и скользнула на сиденье. Внутри было нестерпимо жарко, а руль был горячим, как раскаленный гриль. Девушка поскорее открыла окна и только повернула ключ в замке зажигания, как снова ожил ее мобильный. Номер ей был незнаком.

— Слушаю! — настороженно ответила Настя, которая по горькому опыту знала, что от телефонных звонков незнакомцев ничего хорошего ждать не приходится. К тому же на сегодняшний день она уже по горло была сыта сюрпризами и неожиданностями.

— Вас беспокоит Прудковский.

— Простите, кто меня беспокоит?

— Прудковский, Михаил Николаевич. Вы должны меня помнить — я подходил к вам во время похорон Веры Алексеевны. Выражал свое соболезнование. У меня к вам важное дело, поэтому… В общем, нам надо срочно встретиться и поговорить.

«Нет, это невозможно! — возмущенно подумала Настя, чувствуя, что еще немного, и она взорвется, «как триста тонн тротила». — Все от меня чего-то требуют, причем обязательно и срочно. И главное, все такие нахрапистые — никто ни разу даже не поинтересовался, хочу я этого или нет. А я вот не хочу! Не желаю больше ни с кем знакомиться и беседы беседовать. Я устала, и пусть все от меня отвяжутся, наконец!»

— Может быть, мы когда-нибудь с вами и встретимся, господин Прудковский, но только не сегодня, — не в силах побороть раздражение, заявила она. — Позвоните мне в другой раз, а сейчас я очень тороплюсь. До свидания!

— Эй-эй, как это «до свидания»? — заверещал в трубку неведомый Михаил Николаевич. — Вы что, с ума сошли? В какой еще другой раз? Мало ли, что вы торопитесь. Мое дело отлагательства не терпит, и мне позарез необходимо с вами поговорить. Хотя бы по телефону. Выслушайте меня.

— Да не могу я вас сейчас слушать, я на работу тороплюсь, — почти закричала Настя. — Позвоните позже, где-нибудь в половине одиннадцатого. Тогда и разберемся с вашим делом.