Не твой герой

с которыми только мог бы столкнуться родитель-одиночка, но все же предлагаешь мне

свою помощь, — Кортни поднимает голову и улыбается. — Серьезно. Ты замечательная.

Бену повезло с тобой.

— Спасибо.

Мы выходим из машины и стоим под деревом у здания школы. Кортни опирается на

меня, и я счастливо оборачиваю свою руку вокруг нее. Звенит звонок, и дети выбегают.

Маленькая голова Бена подпрыгивает в толпе, и Кортни приходится сделать шаг назад,

когда он прыгает в ее объятия.

— Привет, мамочка!

Она опускается на колени и обвивает руки вокруг него, прижимаясь лицом к его

голове. Я отступаю и даю ей насладиться моментом. Именно в этом объятии нечто

большее, чем в типичных обнимашках после того, когда ребенка забирают из школы. Это

уверенность и облегчение, что она не потеряет своего сына. Он смеется и смотрит,

наконец, заметив меня.

— Привет, Сэм. Что ты здесь делаешь?

Я прочищаю горло от застрявшего в нем комка. Большая часть меня в ужасе от того,

что я должен рискнуть, но блеск в его глазах стоит этого.

— Я пришел с твоей мамой, чтобы забрать тебя, — я вдруг начинаю беспокоиться,

что он не захочет меня видеть и что мое присутствие здесь странное для него. — Как тебе,

нормально?

— Да, — отвечает он мгновенно, глядя на меня и улыбаясь, так же как и его мать.

— Хорошо.

Когда Кортни встает, она наклоняет голову и вытирает глаза. Я протягиваю руку и

обнимаю ее за плечо, а Бен берет маму за руку. Мы идем обратно на стоянку, слушая

рассказ Бена о том, как тот провел день.

— Кортни, — зовет справа сердитый мужской голос, когда мы добираемся до ее

машины.

Она вздрагивает, и мой защитный механизм возрастает.

Когда все мы поворачиваемся, то видим мужчину, который размахивает

документами и приближается к нам. Я встаю перед ней и заталкиваю Бена между нами.

— Мэтт, — шепчет она, в ее голосе сквозит страх.

— Какого черта? — кричит он.

72

У меня уходит мгновение на то, чтобы оценить его. Он выше меня, но худой. На нем

дорогой костюм и розовая рубашка. Его лицо покраснело, несомненно, от гнева, и я

поворачиваюсь к нему спиной, чтобы поговорить с Кортни и Беном.

— Сядьте в машину и включите радио, хорошо? Я подойду через пару секунд, — я

передаю ей ключи, и мой гнев еще возрастает, когда их сжимают ее трясущиеся руки.

— Кортни! — кричит мужик снова, и она вздрагивает.

— Посмотри на меня, детка, — она делает это, и я заканчиваю. — Забери Бена в

машину и включи радио. Я буду через минуту. Бен?

Он растеряно оглядывается на Мэтта, стоящего за мной.

— Ты можешь вернуться на свое место, приятель? Я сейчас подойду.

Он пожимает плечами.

— Конечно.

Лицо Кортни бледнеет, а глаза расширяются.

— Я займусь им. Все в порядке. Иди, — я слегка подталкиваю ее, и она бросает

взгляд через мое плечо еще раз, прежде чем я хватаю Бена и заталкиваю их в машину.

— Я еще не закончил разговаривать с тобой! — кричит Мэтт.

Я подхожу к нему так спокойно, как только могу, и хватаю за бицепс, тем самым

оттягивая его не только от Бена и Кортни, но и от остальных людей, забирающих своих

детей. Он пытается вырвать руку, но во мне сейчас столько злости, что у него нет ни

единого шанса вырваться из моего захвата.

— Эй, — ноет он. — Отпусти меня. Да кем ты, бл*дь, себя возомнил?

— Заткнись, мудак, — выдавливаю я сквозь зубы. — Имей, на хрен, хоть какое-то

уважение. Здесь дети вокруг.

Как только мы скрываемся за углом, я слегка толкаю его назад, и он потирает свою

руку. «Баба». Я скрещиваю руки на груди, пока он приводит себя в порядок.

— Кто ты? — спрашивает Мэтт.

Я игнорирую его вопрос.

— Чего ты хочешь?

— Мне нужно поговорить с Кортни. Долбаная сука шантажирует меня и мою жену.

— Нет. Ее адвокат шантажирует тебя и твою жену. И не называй ее сукой.

— Опять же. Кто ты, черт возьми?

— Я — мужчина в ее жизни и жизни Бена. А ты нет. И никогда им не был, — я

наклоняюсь, чтобы подчеркнуть свои следующие слова. — И никогда, на хрен, не будешь.

— Он мой сын. Она скрывала его от меня.

Не могу поверить, что этот придурок думает, что ему удастся выплеснуть на меня

все это дерьмо.

— В самом деле? Где же тебя носило последние пять лет?

— Я...

— Именно. Тебя не было, — я читаю тихую молитву к своей маме прямо сейчас,

надеясь, что мои слова не вернутся, чтобы укусить меня за задницу. — Ты полагаешь, что

можешь выиграть, да? Ты думаешь, что должен вмешаться после того, как ударил ногой

беременную женщину, оставил ее и Бена? — я отказываюсь называть мальчика его сыном.

— Ты не хочешь иметь ничего общего с ним. Твоим новым родственникам со стороны

жены нужна всего лишь реклама. И я скажу тебе еще раз. Вы не победите.

— Ты ни черта не знаешь.

73

Его гнев усиливается, и я делаю шаг назад. Не хочу ввязываться в драку с этим

засранцем. По крайней мере, не здесь и не сейчас.

— Я знаю одно. Те два человека, — я указываю назад на парковку, — те, кого ты

оставил на произвол судьбы — они теперь мои. И я, бл*дь, лучше умру, чем позволю

твоей жалкой заднице приблизиться к ним. Ты меня слышишь?

Он проводит рукой по своим волосам и впивается в меня взглядом.