Не твоя девочка (СИ)

— Тыща, — не растерялся мужик, видя, как сильно мне понравился котик. Да и я уже держала кота на руках и ни за что на свете не отдала бы его обратно.

— За беспородного?! — я деланно возмутилась, скорее так, для удовольствия. Понятное дело, что для меня деньги невелики, но рынок есть рынок. Здесь не поторгуешься, считай зря пришел.

— Ну… — он развел руками и сам уже засомневался в цене.

Я вручила ему две тысячи, мужик тут же замахал руками.

— Внучке на гостинцы, — я улыбнулась и покрепче прижав кота под ветровкой, потопала домой.

Дома я вырезала верхнюю часть коробки из-под телевизора, постелила туда мягкий плед и посадила нового жильца.

— Ну что, дружок, вот тебе новая квартирка. Нравится?

Он обнюхал свою новую подстилку. Вначале неуверенно, потихоньку перебирая лапками прошелся от начала и до конца коробки, помял мягкими подушечками плед, мурлыкнул от удовольствия и свернулась калачиком.

— Значит, нравится. Так… как бы тебя назвать? Барсик?

Кот недовльно помотал мордочкой.

— Не Барсик… может Борис?

Котенок даже чихнул от возмущения.

— Будь здоров. Ну какие там еще кличик у котов, а? Я-то за девочкой шла, а ты парень. О, вспомнила. У подруги одной кота звали Локи.

Кот внимательно посмотрел на меня и мяукнул.

— Нравится? Ну что ж… будешь ты Локи. А что, коротко, но ёмко.

Мыш снова мурлыкнул. Видимо имя пришлось по вкусу.

— Это еще что… — весело сказал я новому боевому товарищу, — вот я тебе подушечку подарю мягкую, вообще не слезешь с неё. Локи внимательно на меня посмотрел и кивнул, будто понимая, что я ему говорю.

Тут же я организовала все остальные кошачьи штучки, которые купила по дороге домой.

На кухне поставила миску с едой. Надеюсь, парню у меня понравится. Теперь дома будет хоть какой-то мужчина.

И только я подумала про мужчину, как зазвонил телефон.

— Алиса, — в трубке послышалось тяжелое дыхание.

— Макс?

— Хренакс!

— Макс, это ты что ли?!

— Али-ии-са-а-а… я тбя нн-навижу, пняла-а-а?!

— Макс, ты что, пьян?

— Да пшла ты, курица ты, пнляа?!

— Я давно это поняла. Ты где? Ты один?

— Я тбе гворю, я тут стою, ты глухая, чт ли?

И тут меня осенило. Я выглянула в окно. Возле подъезда, уперевшись в лавочку, стоял Макс. Ну как стоял, завалился на неё.

Твою мать!

Я набросила плащ, кроссовки и быстро сбежала по ступенькам. Открыла дверь, это придурок все так же стоял, будто приклеившись к лавке и глупо улыбался. Как назло, из подъезда как раз спускалась местная активистка Тамара. Увидев Макса в таком непотребном виде, а рядом с ним меня, она покачала головой и проворчала:

— Ну надо же… средь бела дня. Надо в полицию звонить!

— Не надо никуда звонить! У человека горе может, а вы сразу в полицию, — я осуждающе покачала головой и соседке похоже даже стало стыдно.

— Ладно уж… а чего хоть случилось-то? — шёпотом спросила она меня.

— Девушка его бросила, в другой город уехала… так-то…

Тамара зацокала языком, но все же не удержалась и ответила:

— Эх, мужики… слабый пол. Это разве ж горе? У нас этих девок — пруд пруди. Вон у меня племянница…

— Да? Очень интересно. Я ему передам, как очухается. Обязательно передам!

Она что-то там еще говорила, но я уже тащила все так же улыбающегося Макса домой.

— Слушай, ну ты не наглей, а? Ножками перебирай, перебирай.

Этот придурок навалился на меня всем своим весом, между прочим, не маленьким, и натурально облизал.

— Идиот!

— Я тоже тбя, детка, — и снова повис на мне, словно сосиска.

Кое-как я приволокла эту стокилограммовую тушу домой, свалила его возле порога и красная от натуги, прошипела:

— Дальше сам!

Вот по фигу, заползет он, или нет, я его больше не потащу. Да я завтра ходить не смогу. Да что там ходить — двигаться не смогу. Это же надо было так нажраться!

Макс все же кое-как переполз через порог и устроился на коврике.

— Ну я не знаю что с этии делать!!!

В коридоре жалобно мяукнул Локи и мне пришлось тут же оставить большое животное наедине с самим собой.

Котёнок без моих четких указаний естественно напрудил прямо на плед в коробке и пришлось мне срочно делать реорганизацию.

Свинство какое! Вернувшись в коридор, застала там мирно спящего Макса, и в изнеможении облокотилась о стену. Ну и что мне теперь с ним делать?

Надо было бросить его там, во дворе, пусть бы Тамара полицию вызвала. Вот хохма, Макс и в вытрезвителе. Или сейчас нет такого места? Хотя, зная характер Макса он скорее в обезьяннике бы очутился.

Позвонить что ли Вертелецкому, чтобы он сам забрал своего подчиненного? А как я объясню ему, что этот алкаш делает возле моего дома? Да какая разница как, почему я снова должна чувствовать себя виноватой? Я что ли к нему приперлась?

Надоели они мне, сил нет!

Ничего так и не придумав путного, потащила Макса в комнату. Вот тоже мне. У меня вообще-то тут не хоромы, всего одна комната и кухня. И та такая маленькая, что на ней вдвоем уже тесно.