Не убояться зла

Окровавленное тряпье зашевелилось, и на молодого мага уставились два горящих глаза.

— Ближе… — прошептали бескровные губы.

Хмурый, как этот короткий зимний день, барон склонился у умирающей, силясь разобрать задыхающийся голос.

— Купи моего сынишку… — расслышал он и в недоумении поднял взгляд. Действительно, целитель придерживал за плечи худенького мальчонку лет десяти, что в оцепенении, с перекошенным от ужаса белым лицом смотрел на мать.

— А взамен… возьми мою жизнь… ты ведь можешь… отомсти этим…

Глаза живущей только силой ненависти женщины и усталого некроманта встретились. Два взгляда, словно клинки неведомых сил, соприкоснулись жаркой волной и Valle вдруг поймал себя на мысли, что он сегодня опять наплюет на все запреты на черную магию. И пусть потом будет, что будет…

Принц, отдав необходимые распоряжения другим сотням, плотно прикрывшим редкую толпу крестьян от возможных атак, тоже подошел сюда. Он протер свои саднящие от дыма, пепла и недосыпания глаза, и поинтересовался.

— Барон, ты уверен, что стоит это делать?

Valle распрямился. Несколько долгих мигов смотрел в чумазое от копоти лицо друга, затем проворчал негромко — так, чтобы слышал только друг.

— Это ее желание, Ян. Да и нет у нас сейчас другого способа. Уводи полк… я вас потом догоню.

Перестроившись в каре, полк закованных в вороненые доспехи копейщиков медленно отступал. В середине, по мере возможности защищенные от вражеских атак, шли уцелевшие крестьяне, а также те раненые, кто мог идти сам. Те, кому досталось сверх меры, а также убитые — всех погрузили на телеги, что волокли выбивающиеся из сил деревенские клячи. Легион своих не оставляет.

Стоя под прикрытием прогоревшей, но еще не обрушившейся бревенчатой стены, Valle наблюдал за отходом своих. Вот эскадрон Всадников попробовал на прочность бок, но тут же отпрянул, напоровшись на густой частокол копий и оставив на изрытом снегу несколько дергающихся в агонии тел.

А у ног его женщина упрямо цеплялась за утекающую словно вода меж пальцев жизнь. Чернокнижник посмотрел на нее, стараясь отстранится от странно притягивающего взгляда и настроиться на рабочий лад. С трудом он заставил себя относиться к ней как всего лишь к безликой жертве, а не как к человеку, с которым беседовал всего лишь квадранс назад.

— Пора!.. — на усыпанном головешками подворье, где справа едва угадывались останки то ли сарая, то ли хлева, закрывая до поры до времени от взглядов подъезжающих всадников.

Кто б ни были те, кто командовали этим отрядом и еще двумя подоспевшими сотнями конных кирасир в щеголеватой блестящей броне с флажком, изображающим ярко-золотистую ящерку на лазурном фоне, эти парни все-таки сунулись в деревню. Хоть какое-то, но укрытие. Да и, если пошарить, тут можно было найти изрядно пропитания в небедных крестьянских погребах, к тому же остатки строений дали бы дерево для костров.

Трое передовых разведчиков заехали на улочку, мерзко хрустя копытами коней по головешкам. Едва они скрылись из виду основных сил, как какая-то еле заметная призрачная тень метнулась к ним из-за угла. Двое полегли сразу. А вот третий… третий только вздрогнул и замер, попав под загодя заготовленное заклинание. Деревянно поводя конечностями, всадник поворотил коня, выехал на околицу и медленно подал знак копьем — чисто!

С трудом сдерживая запаленное дыхание, Valle сквозь щели в прогоревшей и еще чадящей стене следил, как с обеих сторон к деревне стекаются два ощетинившихся копьями стальных потока. Еще чуть…

А теперь — идите сюда, и сейчас вы узнаете, почему нас называют — смертные!..

Глава 14

— Надоело, все надоело! Эта сумасшедшая война, постоянная гонка наперегонки с собой, вечная грязь, суматоха и бестолковость. — принц раздраженно ронял слова, расхаживая из угла в угол полутемной комнаты.

Valle сидел в углу, угрюмо глядя в угасающий камин. Его промокшие сапоги едва не касались раскаленных углей, отчего из них потихоньку шел пар. Волшебник притащил в столицу своего друга и командира, пользуясь тайной тропой — едва по хрустальному шару пришел вызов Императора. Правда, переход оказался на редкость трудным…

Погода была дрянь — мелкий, унылый, выматывающий душу и тело дождь усилился и теперь вовсю полоскал уныло месящих грязь людей во все свое удовольствие. По доспехам и одежде стекала холодная сырость, пропитавшая унынием даже самых бодрых. Полк — вернее, остатки его — был вымотан до полного безразличия. Случись сейчас встреча с неприятелем, и едва ли десяток уж совсем отчаянных парней смогут дать отпор. Остальные, даже не имеющие ни единой царапины, переставляли ноги и шли вперед лишь потому, что — а какая разница? Тут хоть стой, хоть падай, а все едино.

И все же, командующий полком принц безжалостно гнал людей вперед. Ибо между собой и тем местом, где молодой чернокнижник собрался устроить сюрприз наседающим Всадникам — сытым, отдохнувшим и воодушевленным недавними победами — следовало оставить как можно большее расстояние.