Не убоюсь я зла

— Взгляните на это с другой стороны, босс. Вы знаете, кто вы. Но публика не знает, несмотря на вчерашний идиотский карнавал. Мне кажется, лучше оставаться гостем Джейка… ведь это почти правда.

— Мне все равно кажется, что я должен сказать свое имя здешнему управляющему. Но не узнает ли об этом еще кто-нибудь? Или, вернее, как скоро об этом узнают?

— Через полчаса. Как раз достаточно для того, чтобы какой-нибудь клерк успел позвонить в газету. Сейчас же прилетит вертолет с репортерами. Затем кто-нибудь их этих репортеров попытается взять у вас интервью через громкоговоритель, поскольку наши парни не дадут ему спуститься на землю.

— Отличный пикник!

— Если же он все-таки спустится на землю, Шорти и Фред накинутся на него и раздерут на части, причем каждый из них постарается сделать это первым. Они рьяны. Очень рьяны. Босс, может быть, вы не заметили, но, хотя они и называют вас «мисс Смит», они обращаются с вами точно так, как они обращались со мной. Мозгом они понимают, что вы — это вы… но нутром чувствуют, что вы — это я.

— Это недалеко от правды, Юнис. Поскольку мозг мой, а нутро — ваше.

— Босс, мне это нравится. Мы первые в истории сиамские близнецы с одной головой. Но не все внутри меня мое. Там есть одна частичка более подвижная, чем другие… И она — Иоганн, а не Джоанна и не Юнис. Если она доберется до финишной черты, она станет более важной, чем мы обе вместе.

— Моя любовь, вы сентиментальны.

— Да, я почти что плакса, босс. И вы тоже.

— Nolo contendere. Когда я думаю о том, что Иоганн и Юнис, оба мертвые, соединились в Джоанне, чтобы сделать ребенка, я теряю контроль над собой и хочу плакать.

— Лучше не начинать, Джоанна, машина останавливается. Босс, сколько времени нужно сперматозоиду, чтобы дойти до цели? Я знаю, что ему приходится пройти несколько дюймов, чтобы добраться до яйцеклетки, но как быстро он плывет?

— Не знаю, дорогая. Давайте оставим эту затычку на месте еще пару дней. Дадим этому маленькому ублюдку все шансы. Вы знаете, как снимать колпачок? Или нам придется обратиться к доктору? Но не следует вмешивать сюда Вини.

— Босс, я устанавливала и снимала их столько раз, что могу проделать это даже во сне. Я износила этих резиновых бамперов больше, чем иные девушки изнашивают обуви.

— Хвастовство. Бахвальство.

— Самую малость, босс, дорогой. Я говорила вам, что я всегда была готова к беременности. Поэтому мне приходилось предохраняться. А половую жизнь я вела постоянно, многие годы, а если и пропустила когда денек, то не по своей вине. Я поняла свое предназначение, когда была еще девочкой-скаутом без грудей.)

Финчли вернулся в машину.

— Мисс…

— Да, Финчли?

— Управляющий шлет вам привет и говорит, что гости советника Саломона — почетные гости для «Агропродукта». Обошлось без взятки. Но он спросил, не взял ли денег охранник у главного входа. Я сказал, что нет. Правильно?

— Конечно, Финчли. Зачем нам доносить на чужих служащих?

— Я не думаю, что он мне поверил, но расспрашивать больше не стал. Он пригласил вас обоих — он думает, что вас двое, а я его не разубеждал — остановиться и выпить коньяку или кофе на обратном пути. Я сказал ему, что вы, может быть, остановитесь, а может и нет.

— Спасибо, Финчли.

Они проехали по территории фермы, подъехали к еще одним охраняемым воротам. Фред вышел из машины, нажал кнопку вызова и переговорил с охраной. Ворота раскрылись. Машина проехала в них, и вскоре они остановились. Финчли выгрузил провиант и подал руку Джоанне Юнис.

Она посмотрела вокруг

— О! Как красиво! Я и не знала, что есть еще такие уголки!

Местечко было красивым по-простому. Небольшая речушка, прозрачная и, очевидно, незагрязненная, извивалась в низких берегах. Вокруг нее росли деревья и кустарники, но немного. Травяной ковер заполнял промежутки между ними. Трава была невысокая — вероятно, здесь было пастбище. По голубому небу были разбросаны кучевые облака, а солнечный свет был желтым и приятно теплым.

(— Юнис, правда здесь здорово?

— Хм… Похоже на Айову, когда лето еще не в полном разгаре.)

Джоанна Юнис сняла сандали и бросила их в машину поверх накидки. Пошевелила пальцами ног.

— О, чудесно! Я не ходила босиком по траве уже больше двадцати лет. Финчли, Шорти, Фред, вы трое! Если Бог наделил вас частицей разума, то вы разуетесь и доставите удовольствие своим ногам.

(— Юнис, неужели Айова по-прежнему такая красивая?

— Частично, дорогой. Но она быстро населяется. Возьмите, к примеру, то место, где мы жили, между Де-Мойном и Гринелем. Когда я была ребенком, там были одни фермы. Но к тому времени, как я ушла из дома, у нас было больше знакомых среди новичков, чем среди старых соседей. Там тоже начали строить большие дома.

— Ужасно, Юнис, эта страна доразмножается до своей гибели.

— Для только что забеременевшей девки у вас странное отношение к воспроизводству рода человеческого, близняшка. Видите то травянистое место у изгиба реки?

— Да, а что?

— Так… Будит во мне кое-какие воспоминания… оно похоже на берег реки в Айове, где я потеряла свою пресловутую невинность.

— Ха! Отличное место для этого. Вы сопротивлялись?