Не удивительно, что Его называют Спасителем

напряжён был Его труд, что в конце недели Он взял выходной, чтобы отдохнуть...

А потом, как венец всего, блестящее действие - Господь создаёт человека. С

присущим Ему творческим чутьём Он начал с бесполезного кома земли, а кончил

бесценным образцом, называемым человеком. Тем, кто удостоился особой чести

нести печать «По образу Его».

В этом месте истории любому бы захотелось вскочить и захлопать в ладоши.

«Браво!», «Бис!», «Бесподобно!», «Восхитительно!»

19

Но аплодировать рано. Божественный Художник ещё не снял покрывала со своего

величайшего творения.

Как повествует предание, змий-искуситель кормит человека яблоком и кое-

какими сведениями, а доверчивый Адам проглатывает и то, и другое. Этот акт

своеволия приводит к драматическим и странным отношениям между Богом и

человеком. И хотя герои и декорации меняются, сценарий повторяется бесконечно.

Бог, всё ещё любящий Создатель, уговаривает своё творение. А человек, как творение, попеременно, то приходит к покаянию, то кидается в бунт.

В этом простом сценарии созидающая деятельность Господа достигла своих

высот. Если вы подумали, что у Него хватило воображения только на моря и звёзды, не

судите, но прочтите, что Он делает, чтобы заставить своё творение внимать Ему.

Например:

Девяностолетняя старуха становится беременной.

Другая превращается в соляной столб.

На земле всемирный потоп.

Горят, но не выгорают леса.

Красное море расступается.

Падают стены Иерихона.

С неба проливается огненный дождь.

Ослица говорит.

Скажите, спецэффекты! Но эти эффекты, будь они даже изобретательны, всё же не

могут сравниться с тем, что должно было произойти.

Мы приближаемся к кульминации повествования. Господь, движимый любовью и

святостью, удивляет всех. Он стал человеком. В непостижимой тайне Он превратился в

плотника и жил в маленькой иудейской деревне. Готовый доказывать любовь к своему

творению, Он пришёл инкогнито в собственный мир. Его мозолистые руки касались

ран, а полная сочувствия речь трогала сердца. Он стал одним из нас.

Видели вы когда-нибудь такую решимость? Были вы когда-нибудь свидетелем

такого желания быть понятым и принятым? Если не сработало одно, Он пробует

другое. Если не удалась одна попытка, Он пытается вновь. Его ум никогда не

бездействовал. «Бог многократно и многообразно, говоривший издревле»..... - пишет

автор Послания к евреям - «В последние дни свои говорил нам о Сыне»(16) Но как не прекрасен сам акт воплощения, это ещё не зенит. Бог, как истинный

художник, приберёг подлинный шедевр напоследок. Все предыдущие выражения

любви привели к нему, единственному. Ангелы утихли, и небеса замерли, чтобы стать

свидетелями финала. Бог отдергивает занавес, и пред нами предстаёт заключительный

акт созидательной любви.

Бог на кресте.

Творец, жертвующий собой ради собственного творения. Бог, в последний раз

убеждающий человека в том, что за падением следует прощение.

Мне хочется знать, будучи на кресте, Бог вернулся в мыслях своих к началу.

Хочется знать, прошли ли перед Его мысленным взором тысячи лиц и поступков.

Вспомнил ли Он о сотворении небес и морей? Оживил ли в памяти разговоры с

Авраамом и Моисеем? Вспомнил ли о мольбах и обещаниях, о дикости и

заблуждениях? Мы не знаем.

Однако мы точно знаем, что Он сказал:

20

«Свершилось».

Миссия окончена. Всё, что нужно было сделать великому Художнику, сделано - и

сделано с блеском. Возможно, теперь Его творение придёт к своему Создателю.

«Свершилось!» - вскричал Он.

И великий Творец отправился домой.

(Однако Он не отдыхает. Есть известие о том, что Его работящие руки строят

город такой славный , что даже ангелы охвачены трепетом при виде его. И я, памятуя о

том, как много было сделано Им, надеюсь увидеть ещё одно Его творение).

Свершилось

«Совершилось». Иоанна 19:30.

Несколько лет тому назад Пол Саймон и Арт Гарфанкель очаровали всех песней о

бедном парне, которого мечта привела в Нью-Йорк, где он стал жертвой жестокой

жизни этого города. Без денег, имея друзей только среди иммигрантов, он проводил

дни, опускаясь всё ниже и селясь всё более и более бедных кварталах, куда забредают

оборванцы - кварталы, обычно известные только им. (17) Легко представить этого паренька с грязным лицом в изорванной одежде, ищущего работу и не находящего её. Он устало тащится по улицам, борясь с холодом

и уносясь в мечтах туда, «где нью-йоркские зимние ветра не продувают насквозь, а

ведут домой».

Его не покидает мысль бросить всё. Уехать. Оставить всё - кажется, ему не

совершить этого никогда.

И вот уже готовый сдаться и выбросить на ринг полотенце в знак поражения, он

встречает боксёра. Вот они эти слова:

В освещенном круге стоит боксёр, его ремесло - бой, и его тело помнит каждый

удар, который укладывал и валил его на пол до тех пор, пока он от стыда и гнева не

кричал: «Я сдаюсь, я сдаюсь», - но боец всё ещё живет в нем. (18)

«Но боец всё ещё живёт в нём». В этой фразе есть что-то притягательное. Она

звучит искренне.

Те, кто может остаться на ринге, как тот боксёр, люди редкой породы. Я имею в

виду не то, что они обязательно победят, я просто говорю о том, что они остаются.