Не уймусь, не свихнусь, не оглохну

Сегодня сыграли «Бесов» при большом скоплении зрителей. Плюс к своему Петру Степановичу сыграл еще Степана Трофимовича Верховенского.

8 мая

В театре лихорадка. А. А. поссорился с Эльбертом (М. Я. Эльберт — тогда директор театра), и тот подал заявление. А. А. — подписал. Накануне длительного его отъезда (и нашего) это все… лажа, одним словом.

Не знаю подробно, что уж там произошло у них, но мелочи какие-то… Думаю, напрасно А. А. сейчас не сдержался и не остановил конфликт, напрасно… Не вовремя, и вообще зря.

«Я разработал для себя игру актера на плоскости (а не в линии), но у меня не получается…

Вы принесли с собой импровизации. Для меня всегда импровизация была проблемой: играть литературные тексты».

«Мой ум не мыслит даже оговорок в Достоевском. Мольера играть всегда легче, особенно в нашем театре».

«Модерн пользуется всегда меланхолией, потому что… модерн — посредине… (Меланхолия находится посередине между пессимизмом и оптимизмом.)»

10 мая 1989 г.

Рейс на Монреаль должен был быть 21-го. Су-301, в 14.50. Но… оказалось, что не куплены билеты!!

Скандал, шум… Шеф кричит по телефону… Чем кончится, неизвестно пока. Может быть, полетим через Гавану, 20-го. Танюшу проводил сегодня во Внуково (только что позвонила из Ростова, уже дома. Все в порядке).

От Москвы до Парижа (аэропорт Шарля де Голля) летели 3.20. Вылетели около 10 утра аэрофлотовским рейсом. Пару часов провели в аэропорту де Голля. Дальше — канадская компания. Можно лопнуть от неограниченного количества еды, питья и улыбок. Еще и кино показали, еще 12 программ радио в индивидуальных стереонаушниках. 7 часов лету. Усталость все-таки сказывается, хотя напитки и подкрепляют. А. А. нервничает. Еще бы… Бардак выходит за всякие рамки. Декорация, как оказалось, благополучно стоит в ленинградском порту, выгруженная по непонятным причинам нашими спонсорами — Балтийским пароходством — из трюма теплохода «Иван Дербенев». Узнали об этом за два дня до отлета. Делать нечего. Шеф решил ехать, несмотря ни на что. «Подарки» продолжаются, сейчас в Париже не взяли на борт наши ящики с костюмами. Итак, летим в Монреаль без декорации и костюмов!!! Настроение бодрое.

22 мая 1989 г., «Боинг-747», Париж-Монреаль

Прилетели вчера благополучно. Минут 40 от аэропорта на маленьких автобусах. Стереотип: «как в России». «Так похоже на Россию. Только все же не Россия», вспомнилось. Действительно… среднерусская полоса, очень похоже… очень (если бы не чудесная дорога). Расселились в отеле часов в 18 по местному времени. Через 15 минут собрались. Тренаж. Все уставшие. Потом, с наказом: ни в коем случае не ложиться спать раньше 23, отпустил. Честно гуляли с Витасом. Попали, конечно, сразу в розовый квартал.

23 мая 1989 г., Монреаль, отель «Аркадия»

В фестивале участвуют театры из США, Мексики, Чили, Канады и др. (в основном с американского континента). Мы первая русская драматическая труппа здесь. Играть будем в старом здании театра «Monumental National»!. Здание в типичном американском стиле старинного ярусного театра, в кино такие видел много раз. Ложи справа и слева, ажурный балкон. Сцена с наклоном! Таких теперь не бывает, раньше, насколько я знаю, все музыкальные театры были с наклонными сценами (танцклассы тоже, и у нас в Большом когда-то). Кресла на литой арматуре, красное дерево, бархат (под креслами — проволочные кронштейны для шляп!).

Все придумываем с начала. Это будет совершенно другой спектакль. Сделали диагональ через зал.

Работаем так: с 10.00 до 14, потом перерыв; с 17.15 до 21,22 — тренажи и проч., естественно, ежедневно. Утром — полные, вечером — по 15 минут того и другого, т. е. Г. Абрамов и В. Скорик. В этой поездке он опять с нами.

«Благовещение Марии» Клоделя, Квебекский театр.

Спектакль в Grand Seminarie идет в соборе. Помост — от входа до алтаря. Телеэкраны справа и слева вверху, размером примерно 3 на 3, может быть, больше. Микрофоны вклеены в парики, над ухом у актеров. Телекамеры… Техника, одним словом, мощная. Только на этом все и держится. Игра… Крайне традиционная, но, надо сказать, добротная. Смотреть было тяжело. Еще не адаптировались, по Москве было уже б утра. Стали слипаться глаза… 1-й акт шел 2 часа. Возвращались пешком… долго, через центр самый, среди сверкающих зеркальных небоскребов, огней, умопомрачительных машин, чистоты, прямизны, целесообразности и проч. и проч. и проч.

24 мая 1989 г., Монреаль

Попытаться кратко выразить ощущение, настроение от города, от людей, от среды невозможно. Чувство боли, стыда, глубокой досады, обиды… Не знаю. Может быть, это все не те слова. Но русский, наверное, не умеет иначе. Все сравниваешь, все думаешь… почему у нас и т. д. А сравнивать глупо, просто невозможно. Нет предмета для сравнения… Его просто нет. Ну, как сравнивать Ниагарский водопад и кузнечика… Не в размерах дело — вещи разные, совершенно разные вещи.