Не уходи. Останься

Безумная улыбка украсила Ромино лицо, — фанатичный, полный обожания взгляд на своего учителя, — и даже Васю пробрало немного.

Дима подошла ближе, присела на второй стул и взяла в руки первую иглу, кивком головы указала на руки Валика, и в тот же момент его ладони пригвоздили к столу. Было бы время, сделала б специальное крепление, а так, пришлось держать вручную.

Мужчина начал дергаться. А Дима, ничего не говоря, медленно, но сильно надавила на его палец, и игла вошла глубоко, плавно, прямо под ногтевой пластиной.

А Валик в шоке смотрел на нее.

Он ни хрена на ощущал. Никакой боли. Только легкое давление ее пальцев.

— Что ты, мать твою, сделала?

— Пока ничего, — со слабой улыбкой ответила, и снова взялась за иглу, — Просто вколола тебе анестетик, и пока что ты ничего ощущать не будешь. Но когда я закончу… ммм, боль будет адская, и посмотрим, сколько ты выдержишь сразу. Ты, как и я, умеешь терпеть и привыкать к боли, и я этот факт учла. Расскажи мне все, и я прекращу.

— Ах ты, паршивая шлюха, я тебя грохну, поняла?! Отымею во все дыры, и живьем закопаю!

— Кричи-кричи, сладкий, порадуй меня!

Третья игла заняла свое место. Вася отвернулся, ему было не по себе. Рома смотрел, но от этого зрелища ему стало жутко. Он и забыл, что Дима с легкостью переходит всякие грани допустимого, при необходимости. Его это не пугало. Он боялся за нее.

Братья Шрайманы синхронно отвернулись и предпочли не видеть, как мягко вгоняются иглы в кожу, как дергается, в бессмысленной попытке вырваться, взрослый мужчина.

Одна рука была полностью готова. Достаточно толстые иглы торчали в пяти пальцах. На очереди была правая рука. Но, потянувшись за следующей иглой, Дима остановилась и передумала. В руки легло лезвие.

— Ну так что, сладкий? Тебя наняли сначала, чтобы поранить Данилу Шраймана? Или ты с самого начала знал про письма? Хорошая работа, кстати, — сразу чувствуется рука мастера.

Лезвие аккуратно разрезало плоть, приподнимая ногтевую пластину, начало кровить, и пришлось остановиться и перевязать палец у основания фаланги, прекращая кровоток.

— Молчишь? Хорошо, я сама отвечу. Тебя наняли примерно полгода назад, — ты тогда был в Будапеште, подчищал хвосты за Ревзой. Хорошо сработали. Сколько он тебе заплатил?

Еще пара движений, и ноготь отделился от пальца. Ровно. Прям мастерски.

— Хотя, можешь не отвечать, это я так… Ты ж понимаешь, женское любопытство- страшная вещь. Так о чем это я? А, точно. Тебя наняли, чтоб попугать одного зарвавшегося выскочку, так? Кивни, если так.

И мужчина сначала сглотнул, а потом сцепил зубы и кивнул.

— Хороший мальчик. Сначала были письма с угрозами, да? Но это цветочки. Тебе приказали порезать парня в другой стране, а для этого пришлось бы исчезнуть на время. И тебе понадобился еще один человек. На чем ты ее поймал? Рома ее проверил, — она чистая, и файл ее никто не правил. Так чем? Детей нет. Родителей тоже. Мужа или парня не наблюдается. И что ты сделал?

Валик начал краснеть от злости.

— Дай угадаю. Ты наплел бедной и неинициативной девочке романтичную историю, да? И получил самого преданного человека в мире — влюбленную женщину. Лучше не придумаешь. Хвалю.

И снова тонкое лезвие, почти невесомым касанием трогает кожу пальцев.

— Но все это не то, правда? Я все никак не могла понять. Мне это нападение в другой стране голову ломало. Никак не ложилось в картинку. Ведь усилили охрану, а потом Дрозд поехал и привез меня. И все это мешало тебе работать, а значит, была еще какая-то цель. Да? Кивай, сладкий, иначе я на руках не остановлюсь.

От былой красноты не осталось и следа. Бледность. Струйки пота. И обреченность в глазах.

— Сам скажешь, что именно было твоей целью? Ты ведь понял, да? Тебя использовали и подставили. Знаешь, как мы тебя нашли?

Глаза загорелись злостью, зрачки сузились, и будь у него сил больше, он бросился бы Диму душить. Да. Догадался, мразь. Точно. А значит, в живых его оставлять теперь нельзя.

— Эх, Валя-Валя, женщина может беззаветно любить до самого гроба, а может так же яростно ненавидеть, когда узнает, что ее умело и равнодушно использовали в игре, не посвятив в правила. А она ведь действительно влюбилась. Не жалко ее тебе, нет?

Не жаль. Жалость в их мире вообще чувство, не имеющее смысла.

Еще один палец лишен ногтя.

— Цель была: собрать нас всех вместе в одном городе, так? А желательно еще ближе. И натравить меня на Дрозда. Да только ты нанял не тех ребят, Валя, не дотянули. И мы все ранены, но живы. И теперь я точно знаю, что Дрозд не при чем. И самое главное, целью был именно он, да?

Дима не сдержалась и вместо того, чтобы аккуратно резать, вогнала тонкое лезвие под ноготь, наслаждаясь тем, как задергалась ее жертва. Время выходит, и действие препарата прекращается.

— Кивай, Валя, а то я начну злиться.

Валя кивнул.

— Хороший мальчик, молодец. Продолжим. Значит, Дрозд. Вот тут все окончательно стало похожим на сраную бразильскую мелодраму.

— Дима, может, достаточно? — Игорь больше не мог видеть этого.